«Комедия ошибок»

При жизни Шекспира ни разу не издавалась и вышла только в Первом фолио. Самое раннее документальное свидетельство о «Комедии ошибок» связано с ее представлением в юридической корпорации Грейс Инн 28 декабря 1594 года, однако это, конечно, не означает, что пьеса была впервые написана и поставлена в том году. Гораздо больше оснований дает фраза, произнесенная Дромио Сиракузским, который, описывая своему хозяину кухарку и сравнивая части ее тела с разными странами, на вопрос «А где находится у нее Франция?» отвечает: «На лбу, вооружившемся и поднявшемся войной против собственных волос» (акт 3, сцена 2, здесь и далее перевод А. Некора). В этом каламбуре обыгрывается одинаковое звучание слов «hair» (волосы) и «heir» (наследник). Генрих Наваррский был объявлен наследником французского престола еще в 1577 году — после того, как умер младший брат короля Генриха III. Правда, лигисты-католики воевали и с самим королем. Поэтому логично предположить, что «Комедия ошибок» или, по крайней мере, эта ее сцена была написана после покушения на Генриха III и его смерти на следующий день (2 августа 1589 года). Генрих IV еще не короновался и воевал со своими противниками, поэтому мог восприниматься только наследником. Учитывая, что «Бесплодные усилия любви» были, скорее всего, написаны в 1591 году, что «Укрощение строптивой» Шекспир безусловно создал позже «Комедии ошибок», но вскоре после нее, что в 1590 году он начал историческую трилогию «Генрих VI» и мог написать помимо этого только одну пьесу, «Комедия ошибок», вероятно, была сочинена во второй половине 1589 года. Это первая комедия и явно вообще первая пьеса Шекспира.

Дебют подтверждается также и тем, что лишь «Комедия ошибок» может быть названа пьесой «классического» стиля. Дело не только в том, что пьеса представляет собой переработку «Двух Менехмов» Плавта (Шекспир, явно хорошо знакомый с творчеством этого древнеримского драматурга, использовал некоторые моменты и из других его пьес; в частности, из «Амфитриона» заимствована тема близнецов-слуг). Согласно правилам античной драматургии, пьеса длится один день и пусть не в одном месте, но в одном городе. В отличие от Николаса Юделла, который еще в 1553 году написал, опираясь на пьесу Плавта «Правдивый воин», первую в Англии ренессансную комедию «Ральф Ройстер Дойстер», Шекспир гораздо бережнее обращается с сюжетом и не переносит действие в свою родную страну, хотя и позволяет себе некоторые анахронизмы (так, в Эфесе действуют приставы и т. д.). Стоит также отметить, что в «Комедии ошибок» наряду с греческими активно употребляются итальянские имена (Адриана, Люциана, Анджело, Бальтазар). Антифола однажды называют синьором.

«Комедия ошибок» начинается с довольно трагической сцены. Сиракузский купец Эгеон, отправившийся искать потерянных сыновей, арестован, потому что торговые контакты между городами запрещены, и всякое прибытие в Эфес жителя Сиракуз карается казнью. После того как Эгеон рассказывает свою историю, эфесский герцог сочувствует ему, но не может отменить закон. Он способен лишь отсрочить казнь, давая Эгеону возможность получить от кого-нибудь деньги для выкупа. Сам Эгеон не верит в такую возможность.

За этим следует основной сюжет. Антифол Сиракузский и его слуга Дромио тоже приезжают в Эфес, где живут незнакомые им братья-близнецы. Узнав о предстоящей казни сиракузского купца, Антифол решает назвать себя жителем другого города. Затем начинаются многочисленные комические моменты. Антифола и Дромио постоянно принимают за их эфесских братьев, что приводит к сложностям, поскольку братья продолжают вести привычную жизнь и делать свои дела. Особенно запутаны отношения Антифола с женою его брата Адрианой. Кроме того, Антифол Сиракузский влюбляется в ее сестру Люциану (этот образ придуман Шекспиром). Умная Люциана уже поучала его:

Коль вас расчет толкнул на брак с сестрой,
Платите ей за деньги честно лаской;
И, если страсть теперь влечет к другой,
Таите грех; грешите, но с опаской.
Пусть не прочтет о нем у вас в глазах
Моя сестра; язык, как лжесвидетель,
Скрывать позор научится в словах;
Пусть ваш порок рядится в добродетель.
Вид чистоты учитесь сохранять,
Святым казаться даже в прегрешенье.
Зачем сестре имени ваши знать?
Какой же вор кричит о преступленье?

Неожиданное объяснение в любви к ней самой явно выбивает Люциану из колеи. Впоследствии она рассказывает об этом сестре. Реакция оскорбленной жены довольно комична:

Ах он урод горбатый и кривой,
С противной рожей, старый и худой,
Порочный, грубый, глупый, неспособный.
С дурною славой и душою злобной!

Люциана не без иронии интересуется:

Но как такого можно ревновать?
С его уходом нечего терять.

Адриана вынуждена признать:

Ах! Для меня он будет мил всегда,
Но станет пусть дурным в чужих глазах:
Так птички крик отводит от гнезда;
Его люблю, хоть брань в моих устах.

Нередко один из Антифолов встречает чужого слугу, считая, естественно, его своим, и это еще больше запутывает положение.

Наконец Адриана, посчитавшая своего мужа сумасшедшим, отдает настоящего супруга и его Дромио в руки доктора Пинча. Увидев другого Антифола, она думает, что он сбежал от врача, и требует, чтобы его схватили. Антифол Сиракузский и его слуга скрываются в аббатстве.

Выходит аббатиса и заводит разговор с Адрианой, которая первым же делом говорит о сумасшествии мужа, признавая, правда, что припадок безумия овладел им только сегодня. Отвечая на вопросы аббатисы, она говорит, что его нечто влекло из дома. «И вы его за это упрекали?» — спрашивает аббатиса. «Да, упрекала», — признается Адриана. «Наверно, слишком мало!» — замечает аббатиса.

Адриана возражает:

Ему об этом только и твердила:
Ночами даже не давала спать,
И за обедом часто упрекала, —
В гостях на это намекала вечно, —
Всегда к тому сводила разговор.
Нет-нет, греху не потакала я.

Аббатиса делает суровый вывод:

Вот почему твой муж сошел сума.
Вредней, чем псов взбесившихся укусы,
Ревнивых жен немолкнущий упрек!
Ты сон его своей смущала бранью,
Вот почему стал слаб он головой;
Ему упреком пишу приправляла,
Ее не мог усвоить он, волнуясь:
Вот почему жар лихорадки в нем!

Люциана вступается за сестру:

Она всегда так мягко упрекала,
А муж был груб; не он — она страдала.

Нетрудно заметить, что тема супружеских отношений приобретает в комедии очень серьезный характер.

В последнем акте все основные герои, включая сбежавших от Пинча эфесских братьев, а также Эгеона и герцога, оказываются у аббатства, где и происходит счастливый финал, сочиненный Шекспиром (комедия Плавта заканчивалась иначе). Аббатиса — это Эмилия, жена Эгиона и мать обоих Антифолов. Она также была утрачена ими всеми. Так происходит воссоединение семьи; находится и выкуп за Эгеона (впрочем, герцог в любом случае его милует ввиду исключительных обстоятельств).

Высказанное предположение, что пьеса ставилась только в закрытых помещениях, для образованной публики, не представляется справедливым. Ссылка на малое количество строк (1777) неубедительна: «Макбет» состоит из 1993 строк Шекспир заметно усилил (особенно включением слуг) комическую и фарсовую линии; это и многое другое должно было заинтересовать простую аудиторию. Если говорить о других его важных добавлениях (рассказ и вся линия Эгеона, линия Антифола Эфесского и Луцианы, образ аббатисы и вообще весь последний акт), то здесь характерна черта, проявившаяся в последующих комедиях Шекспира, — соединение комических сцен с лирико-романтическими и даже драматическими мотивами.

К числу явных достоинств Шекспира следует добавить индивидуализацию разных братьев, которая полностью отсутствовала у Плавта.