Самарин Иван Васильевич (1817—1885)

Русский актер, педагог. Только придя в Малый театр (1837), сыграл в «Гамлете» Лаэрта и был раскритикован Белинским за слабый голос.

Лучшей из ролей, сыгранных Самариным вместе с Мочаловым, была роль Меркуцио в «Ромео и Джульетте» (1841). По свидетельству современников, Самарин просто пленял своей жизнерадостностью. Его Меркуцио даже умирал не только с проклятием, но и с шуткой.

После смерти Мочалова Самарин решил сыграть Гамлета. Он с самого начала отказался от подражания и создавал другой образ. Аполлон Григорьев, поклонник Мочалова, определил самаринского Гамлета как «сентиментального до слабоумия, детского до приторности, верного до мелочности всему тому, что в Шекспире есть ветошь и тряпки». Высказывались и противоположные мнения; один из критиков писал, «что такого рода истолкование трагического характера можно назвать новым шагом в искусстве».

Кто именно был прав, установить уже невозможно. Однако сам Самарин посчитал, что не способен быть трагическим актером. Он сыграл Гамлета только два раза и отказался от роли.

Самарин обратился к комическим ролям. В 1865 году он сыграл Петруччо в «Укрощении строптивой» и Бенедикта в «Много шума из ничего». Известный мягкой манерой игры, Самарин проявил в роли Петруччо неожиданную энергию. При этом он старался оправдать поступки своего героя и вызвать симпатию зрителей к Петруччо. Самаринский Бенедикт, бывший сначала веселым и разговорчивым, потом резко изменился, став в третьем акте мрачным и задумчивым. Самарин блестяще показал и выбор своего героя между дружбой с Клавдио и любовью к Беатриче, и финальный натиск на упрямство Беатриче.

В спектакле «Все хорошо, что хорошо кончается» (под названием «Конец — делу венец»), который был поставлен все в том же году, Самарин ярко показал вялую старческую апатию короля (нельзя, конечно, не заметить, что сама пьеса не дает оснований для такой трактовки). При этом образ короля не менялся после его выздоровления. Он лишь переставал ходить без палки.

Не удался Самарину образ Фальстафа в «Виндзорских насмешницах» (под названием «Виндзорские проказницы»). Его Фальстафу не хватало нахальства; персонаж даже приобрел некоторую сентиментальность.

Последней шекспировской ролью Самарина была роль Капулетти в «Ромео и Джульетте» (1881). Согласно воспоминаниям Юрия Юрьева Самарин, играл «избалованного, горячего, темпераментного» человека, «но по существу человека не злого».