Сонеты

Хотя многое в сонетах никогда не будет разгадано — кто были «Смуглая леди» и «поэт-соперник», по всей вероятности, навсегда останется тайной, — мы не сомневаемся, что на сонеты можно и даже необходимо взглянуть по-новому. Особого внимания требует знаменитое посвящение; мы попробуем пролить свет на его тайну. Если предположить, что сонеты сочинил сэр Генри Невилл, то довольно легко определить, какой писатель повлиял на автора. Отец Невилла арендовал большую часть строения, принадлежавшего когда-то бывшему монастырю Блэкфрайерс; там же играла знаменитая королевская труппа'¹. (Нашего сэра Генри крестили в церкви Св. Анны на территории Блэкфрайерса.) Есть все основания полагать, что родители сэра Генри прожили в этом доме многие годы. Биллингбер тогда еще только строился, и можно предположить, что сэр Генри I не горел желанием жить в доме, строительство которого не завершено.

В этой связи особое значение приобретает тот факт, что писатель Джон Лили, получивший степень магистра искусств в Оксфорде в 1575 году, был какое-то время связан с театром в Блэкфрайерсе. Это тем более важно, что он автор прозаического сочинения «Эвфуэс», где описан любовный треугольник, напоминающий тот, что мы находим в сонетах. Имя «Смуглой леди» у Лили — Люсилла; рассорив двух друзей, она в конце концов становится проституткой. Лесли Хотсон (в книге Mr. W.H.) находит в сонетах много аллюзий, указывающих на женщину, чье имя, похоже, могло быть Люси. Хотсон высказывает предположение, что эта Люси не кто иная, как Черная Люси, знаменитая проститутка того времени из лондонского района Клеркенуэлл, известного своими борделями. Сэр Генри, будучи «книжником»², не мог не использовать возможность включить в сонеты аллюзию — и литературную, и жизненную. Так что «Смуглая леди» была, скорее всего, едкой шуткой в устах Невилла, Саутгемптона, да и всей лондонской пишущей братии³.

Чтобы понять, почему «Сонеты» Шекспира появились именно в 1609 году и каковы были мотивы, побудившие Невилла опубликовать их, хорошо бы вспомнить несколько дат:

20 мая 1609 года — «Сонеты Шекспира» зарегистрированы в Реестре издателей и печатников.

23 мая 1609 года — король Яков I официально дарует Устав второй Виргинской компании.

К этим датам надо прибавить еще одну:

2 мая 1609 года — старший сын сэра Генри Невилла, тоже Генри Невилл, женится на дочери сэра Джона Смита — Елизавете; церемония бракосочетания состоялась в церкви Св. Маргариты в Лотбери.

Текст знаменитого и загадочного посвящения, предпосланного «Сонетам», породил, наверное, больше споров, чем все другие короткие пассажи подобного рода в английской литературе. Вот этот текст:

Перевод А. Аникста и А. Величанского

Это посвящение обескураживает — столько в нем содержится странностей и тайн, что просто не знаешь, с чего начать обсуждение. Т.Т. — по мнению почти всех исследователей — это инициалы издателя книги Томаса Торпа. Именно издателя, а не печатника; напечатал книгу Джордж Элд^*, который в 1609 году выпустил «Троила и Крессиду». Все остальное, за исключением инициалов издателя, является предметом бесконечных споров. Кто такой «г-н W.H.»? Что значит onlie.begetter — «единственному, кому, обязаны»? Или — «нашим, бессмертным, поэтом»? Имел ли Шекспир прямое отношение к публикации сонетов — знал ли о ней, принимал ли участие в издании? Это странное и маловразумительное посвящение вызывает множество вопросов.

Начать, пожалуй, следует с того, почему посвящение написано издателем. С чего это вдруг издатель сборника стихотворений (или какой-то другой книги) станет сам сочинять посвящение? Разве посвящения пишут не сами авторы⁴? Разумеется, авторы. И мы вправе предположить, что посвящение в «Сонетах» написано не Томасом Торпом, а автором сонетов — сэром Генри Невиллом. Поскольку он всю жизнь скрывал от публики свое авторство, нет ничего удивительного, что, подписывая посвящение чужим именем, он взял имя и фамилию живого человека; так Невилл поступал предыдущие двадцать лет, используя в качестве псевдонима имя и фамилию актера Уильяма Шекспира из Стратфорда⁵.

По нашему мнению — а это мнение большинства комментаторов с начала XIX века — Mr. W.H. — это, конечно же, Саутгемптон; предполагать кого-то другого просто не имеет смысла. Многие сонеты, вернее сказать большинство, обращены к Саутгемптону; сэр Генри писал их, сидя в Тауэре в 1601—1603 годах. В последующие шесть лет Невилл и Саутгемптон — друзья и политические единомышленники. Оба входят в совет директоров второй Виргинской компании; мы еще остановимся на этом подробнее. Саутгемптон — единственный человек, про кого Невилл мог бы сказать: «Тому, единственному, кому обязаны своим появлением нижеследующие сонеты». Слово begetter употреблялось обычно в значении «вдохновитель». Mr. W.H. — это, скорее всего, дружеское прозвище Саутгемптона, придуманное Невиллом. Узники Тауэра были, конечно, лишены всех титулов, так что, вполне может быть, они звали друг друга — Mr. H.N. и Mr. H.W.^**. Или же, что более вероятно, Невилл мог переставить инициалы друга во избежание путаницы, ведь звали-то их одинаково — Генри. Пожелание «всякого счастья» в посвящении — это, разумеется, отголосок «шекспировского» посвящения в «Обесчещенной Лукреции», которое прямо обращено к Саутгемптону. Последние строки посвящения в «Лукреции» звучат так: «Но каково бы ни было мое творение, оно посвящено Вашей милости, кому я желаю долгой жизни, еще более продленной полным счастьем».

Не вызывает ни малейшего сомнения и то, почему «Сонеты» Шекспира опубликованы именно в это время. Все очень просто: вторая Виргинская компания получила от короля устав через три дня после регистрации «Сонетов», а в совет директоров этой компании, как уже говорилось, входили и Невилл, и Саутгемптон. A.A. Роуз писал, что управление компании находилось в доме сэра Томаса Смита на Филпотлейн; кстати, невестка Невилла — Елизавета приходилась Томасу Смиту внучкой⁶.

Невилл надеялся с помощью Виргинской компании поправить свои финансовые дела. В этом и кроется ответ на вопрос, почему посвящение заканчивается такими странными словами: «доброжелатель, рискнувший издать» (the well-wishing adventurer). Если согласиться с общепринятым мнением, что посвящение написано Томасом Торпом и обращено, по всей вероятности, к Саутгемптону, то, скажите на милость, что сии слова могут означать? Термин adventurer в английском торговом праве означает: «инвестор, не боящийся участвовать в крупном, но рискованном деле». Как раз таким делом, кстати, и была лондонская Виргинская компания. (Нынешнее понятие venture capital — «венчурный капитал» — отголосок этого термина.) Инвесторы, вкладывавшие деньги во вторую Виргинскую компанию, неоднократно названы в Королевском уставе adventurers. Но Тори — профессиональный издатель, он участвовал в публикации десятков, а может, и сотен книг — и каждая книга была в своем роде рискованным предприятием. Так почему же в «Сонетах» это должно было быть специально оговорено? Тем более что «Сонеты» вышли тоненькой книжицей. Сегодня их осталось всего тринадцать экземпляров; из современных Невиллу письменных источников известен только один человек — Эдвард Аллейн, купивший «Сонеты»; он заплатил за них пять пенсов⁷.

Неизвестно, каким тиражом вышли «Сонеты»; по самому смелому предположению — в количестве не более двухсот экземпляров⁸. Их издание «было встречено, по-видимому, полным молчанием», и больше сонеты не публиковались до 1640 года, когда их издал Джон Бенсон — не полностью и в другом порядке, при этом заменив во всех сонетах местоимение «его» на «ее»⁹. Томас Торп опубликовал обычную, не очень важную для себя книжку; в этом предприятии не было, конечно, никакого особенного риска. Авантюристами можно было бы назвать участников синдиката издателей Первого фолио: изданный ими огромный том в 1623 году стоил чрезвычайно дорого — целый фунт, что в сорок раз дороже цены любой книжки ин-кварто и в сорок восемь раз дороже торповского издания «Сонетов». Тут уж действительно налицо огромный коммерческий риск. Так что рискованное предприятие, упомянутое в посвящении, — это, конечно, не «Сонеты», а великая торговая компания, появившаяся на свет почти одновременно с «Сонетами». Не может быть другого объяснения, откуда взялась идея риска: один участник Виргинской компании — авантюрист, автор сонетов — пожелал «всякого счастья» своему давнему другу и сотоварищу по рискованному предприятию.

Примечания

*. По-английски его фамилия писалась как Eld или Elde; произносится в обоих вариантах одинаково. — Примеч. ред.

**. Henry Wriothesley; произносится «Генри Ризли». — Примеч. пер.

1. К великому сожалению, произошла путаница с пониманием права на владение Блэкфрайером сэра Генри Невилла-старшего. Она возникла из-за различия между английским и американским законодательством о недвижимости. Американские исследователи, прочитав, что Невилл был арендовладельцем, решили, что он только арендовал Блэкфрайерс. Но исторически так сложилось, что почти вся недвижимость в Англии до 1960 года принадлежала хозяевам на основе аренды, и лишь в 1960-м решением парламента арендатор впервые получил право приобрести недвижимость в безусловное пользование. Но и до этого арендатор обладал почти безграничным правом пользования арендованным имуществом; при этом он был обязан платить земляную ренту — всего несколько фунтов в год — владельцу земли, то есть «фригольдеру» (свободному владельцу). Согласно праву арендовладения, самый первый арендатор владеет арендованным имуществом в течение срока, установленного землевладельцем. Все это время землевладелец фактически не имеет прав на свою землю; срок аренды мог колебаться в пределах от 99 до 999 лет. И все эти годы арендатор мог продать свое право или сдать недвижимость другому лицу на оставшийся срок. Стало быть, выводы Ирвина Смита ошибочны. В своей книге (см.: Smith I. Shakespears's Blackfriars's Playhouse: Its History and Design. New York, 1964) он утверждает, например, что сэр Генри-старший не мог перестроить Блэкфрайерс, поскольку он был всего лишь арендатором. Смит даже предполагает, исходя из этого, что некоторые документы содержат ошибочные записи. Похоже, что некоторые выводы И. Смита проистекают из неверного понимания, надо признать, очень запутанного английского закона о недвижимости.

2. Описание имеется в поэме Ричарда Ида «Путь на Север» (Richard Eede. Iter Boreale).

3. Томас Лодж, написавший Euphues Golden Legacy, упоминает Люси в одном из стихотворений этого никла — A Fig for Monus. Весьма вероятно, что шекспировский сонет 21 — это пародия на стихотворение Лоджа, посвященное Розалинде.

4. Действительно, Торп написал посвящения для двух изданных им книг умерших авторов: перевод Лукана Марло и перевод Эпиктета Джона Хили (1616) (см.: Burrow C., ed. Introduction to "William Shakespeare: The Complete Sonnets and Poems" (Oxford, 2002. P. 99). Но автор сонетов, изданных в 1609 году, был жив и полон творческих сил. К тому же два других посвящения Торпа покойным авторам очень отличаются от посвящения Shakespeare's Sonnets, и под ними стоит подпись «Томас Торп», тогда как посвящение Шекспиру подписано «Т.Т.» (см.: Rollet J.M. Secrets of the dedication of Shakespeare's Sonnets // Malim R., ed. Great Oxford: Essays on the Life and Work of Edward De Vere, 17th Earl of Oxford, 1550—1604. Tunbridge Well, 2004. Pp. 253—266).

5. Томас Торп, издавая эту мистификацию, вероятно, поставил вместо имени инициалы.

6. См.: Rowse A.L. Shakespeare's Southampton, Patron of Virginia. London, 1965. P. 239.

7. См.: Giroux R. The Book Known As Q: A Consideration of Shakespeare's Sonnets. New York, 1983. P. 4.

8. Кэтрин Данкен-Джонс в своем предисловии к арденскому изданию «Сонетов Шекспира» (Shakespeare Sonnets. Arden edition. London, 1997), составителем которого она была, приходит к выводу, что разделение тиража между двумя книготорговцами (на титульных листах книг стоит то одно имя, то другое) «можно объяснить тем, что сонеты были изданы гораздо большим тиражом, чем обычно» (P. 37). Но прямых свидетельств этому Данкен-Джонс не приводит; вывод ее частично основан на строке из посвящения: «рискнувший издать их в свет» — adventurer, что, как мы видели, не имеет никакого отношения к изданию сонетов. Все, что мы знаем о сонетах, говорит как раз об обратном: тираж был маленький и прошел незамеченным.

9. Ibid. Pp. 4—5.