Годы учения

Когда будущему Шекспиру исполнилось одиннадцать лет и четыре месяца, 23 февраля 1588 г., умер его отец, наместник в Ноттингеме и управляющий Шервудским лесом, Джон Маннерс Ретлэнд, оставив коротенькое завещание-записку с просьбой похоронить его дома, в Боттфордской церкви, «в могиле, какую наследники найдут подходящей».

Вряд ли этот человек с большим юридическим образованием мог оказать большое непосредственное влияние на воспитание своего старшего сына, подолгу проживая и даже умерев вне дома. Но косвенное влияние он имел, несомненно, хотя бы тем, что окружал себя образованнейшими людьми своего времени. Так из одного сохранившегося в Бельвуаре письма видно, что он был интимнейшим другом Генри Герберта-Пемброка, женатого на Мэри Сидней, сестре героя и поэта Филиппа Сиднея, по собственному признанию Елисаветы, — «драгоценного камня ее царствования».

На дочери Филиппа Сиднея, Елисавете, и женился впоследствии юный Шекспир. Двум сыновьям Генри Герберта и Мэри Сидней: Уильяму Герберту-Пемброку и Филиппу Герберту-Монтгомери было посвящено издание in folio 1623 г.

Как видно, из расходных записей Бельвуара, отец до конца жизни следил за литературой и пополнял свою богатую, предоставленную в пользование сына, библиотеку ценными и редкими книгами.

Между прочим, 1 сентября 1856 г. был сделан крупный по тогдашнему времени расход в 20 шиллингов на покупку вышедших в Париже на французском языке «Трагических историй» Бельфоре в 2 томах, где мальчик прочел впервые запечатлевшуюся в его памяти и преображенную им впоследствии историю Гамлета, принца Датского.

Книга эта на английский язык была переведена только сто лет спустя, так что история эта в Англии могла быть мало кому известна, и уж совершенно не мог знать о ней стрэтфордский Шакспер, если бы даже он и умел читать на родном языке.

Джон Маннерс оставил жену с четырьмя сыновьями и четырьмя дочерьми. Будущий Шекспир был старшим. За ним шли братья: Френсис, имя которого упоминалось выше в связи с послужившей к раскрытию тайны выпиской из расходной книги, Джордж (Жорж) и вышеупомянутый Оливер (Оливье), и сестры: Бриджет, отвергшая, подобно Гермии из «Сна в летнюю ночь», любовь друга своего брата, Саутгемптона за его ветреность, Елисавета, Анна и Френчес, вышедшая замуж за некоего Виллуби.

Это имя имеет особый интерес в связи с одной из шекспировских загадок. В 1594 г., вскоре после выхода в свет «Похищения Лукреции», вышла небольшая шуточная поэма «Виллуби и его Авиза». Авиза, это — прекрасная девушка, руки которой добиваются юноши из разных стран, и в их числе Виллуби, от имени которого ведется рассказ. Отвергнутый ею, он делится своим горем со своим другом, также отвергнутым ею, W. S., — инициалы, под которыми нетрудно узнать или Уильяма Шекспира, или Рейотелея (Wriotheley) Саутгемптона. Тут же, между прочим, упоминается и полностью псевдоним Шекспира, — впервые в литературе:

«Однако Тарквиний сорвал блестящую гроздь, и Шекспир описал похищение прекрасной Лукреции».

Поэма написана тем же стихом, что «Похищение Лукреции».

Автор поэмы, называющий себя издателем рукописи Виллуби, неизвестный Адриан Доурель объясняет в предисловии к первому изданию, что имя Avisa представляет собою начальные буквы слов: «amans uxor inviolata semper amanda» (любящая жена, незапятнанная, всегда достойная любви), а во втором издании, — что оно составлено из греческого отрицания ἀ и латинского слова visa (видимая), а также, может быть, из латинского слова avis — птица: невиданная птица.

Данблон в имени автора усматривает анаграмму — излюбленный в то время прием образования псевдонимов, — дающую при перестановке букв: Rojer Radland.

Сделав это невольное отступление, вернемся к начатой биографии нашего поэта.

О раннем детстве его ничего неизвестно, кроме того, что он жил среди высокообразованных людей, среди книг, особенно исторических «хроник», и среди таких исторических мест, как лес Робин-Гуда, Боттефорд или Босефорд, где был убит Ричард III, Лейчестер, где жил Жан де Ганд и умер Вольсей, действующие лица шекспировских трагедий.

В год смерти его отца мы видим его уже учеником Королевской гимназии в Кембриджском университете, и с этого года в расходных записях его матери появляются суммы, пересылаемые ею в Кембридж на текущие расходы по содержанию и учению Шекспира или на подарки ему.

По дороге в Кембридж мальчик каким-то образом очутился в Лондоне, хотя Кембридж лежит между Бельвуаром и Лондоном. Здесь он был представлен королеве, ласково принявшей его, заговорившей с ним об его покойном отце, о котором она отозвалась, что знала его всегда за честного человека.

Это встреча будущего бунтовщика с Елисаветой, так беспощадно заклейменной им впоследствии в «Ричарде II», «Юлии Цезаре» и некоторых строках сонетов, волнующе напоминает другую историческую встречу: мальчика Робеспьера, восторженно читающего сочиненную им верноподданническую оду Людовику, посланному впоследствии им же на плаху.

В университетской школе он воспитывался под непосредственным наблюдением директора Джона Джегона, и его судьбой интересовался первый министр Уильям Сесиль, наезжавший охотиться в Бельвуар.

К сожалению, еще не отыскана имеющаяся переписка его матери с его воспитателем, с лордом Сесилем и с доверенным лицом в Кембридже, исполнявшим кое-какие поручения для мальчика. Таким образом, мы почти ничего не знаем об его ученических годах.

Сохранилось одно письмо его самого к матери от 2 июня 1590 г. К великому огорчению «классических» биографов Шекспира в этом письме, как и в других дошедших до нас его письмах, нет ни слова ни о покупке домов, ни о деньгах, данных на проценты, ни о преследовании должников, без чего они не могут мыслить автора «Гамлета».

Вот эта первая рукопись? Шекспира:

«Приношу Вам большую благодарность за Ваши бесчисленные заботы обо мне. Вам будет, вероятно, приятно узнать, что я доехал благополучно, слава богу, но немного утомился из-за жаркой погоды, тяжелой дороги и плохих лошадей. Получил через Гюга Реста письма Скревена, из которых я понял, что мой лорд-казначей принял благосклонно мое последнее письмо, посланное ему. Прошу вас извинить мне краткость этой записки ввиду того, что посланный спешит с отъездом».

Под своим «лордом-казначеем» будущий автор «Укрощения строптивой» подразумевает, конечно, не первого министра Англии, а только управляющего домом, посылающего ему деньги.

В 1590 г. он из средней школы перешел в университет и в четыре года окончил его.

Молодой студент, не знавший, благодаря заботам матери и «лорда-казначея», нужды, конечно, не ограничивался одними науками и спешил испытать все радости студенческой вольной жизни, часто навещая Лондон, куда, к чести его сказать, его привлекали не только таверны, но прежде всего театр, с которым он связал себя на всю жизнь.

Во время этих налетов на Лондон с друзьями он, вероятно, и встретился впервые с стрэтфордцем, вертевшимся около кутящей молодежи и исполнявшим для нее всяческие секретные поручения, заслужившие ему от Грина — Четля звания factotum'а — «делающего все», ничем не брезгующего.

К этим университетским годам относятся и его первые опыты на поприще литературы, начавшиеся, по-видимому, первым детским вариантом «Генриха VI», вполне понятным под пером пятнадцатилетнего мальчика, хотя и будущего гения.

Если Шакспер из Стрэтфорда и лорд Бэкон были слишком стары для такого детского произведения, как «Генрих VI», то не был ли Ретлэнд слишком молод, тем более, что некоторые произведения Шекспира были отнесены ко времени до 1592 г.?

Но, как ни запутана порой хронология шекспировских пьес, у нас нет ни малейшего намека, что хотя бы одна из них была написана до этого времени. А 15—16 лет, это — возраст для пробуждения поэтического дарования даже теперь, а тем более тогда, когда люди в восемнадцать лет уже становились полноправными гражданами.

Виктор Гюго написал своего «Бюг Жаргаля» в 15 лет, Данте — первые сонеты в 9 лет, Тассо — в 10 лет, Байрон — в 12 лет. Наш Лермонтов начал писать в 14 лет («Черкесы», «Корсар»), а в 16 лет создал уже несколько своих шедевров, стоящих выше первой части «Генриха VI» («По небу полуночи»).

В промежутке между 1592 и 1594 гг. им были написаны, кроме первой части «Генриха VI», первые варианты второй его части под заглавием: «Борьба между двумя знаменитыми домами — Иоркским и Ланкастерским» и третьей — «Истинная трагедия Ричарда, герцога Иоркского, и смерть доброго короля Генриха VI», а также наброски «Напрасных усилий любви» и других ранних пьес.

Но психология развития таланта такова, что большинство будущих драматургов и романистов-прозаиков начинает свою литературную карьеру со стихотворений. И Шекспир не изменил общему правилу, выступив впервые в печати в 1593 г. с поэмой «Венера и Адонис», его «первенцом», как сказано в посвящении, и в следующем году — с поэмой же: «Похищение Лукреции».

И первое свое выступление начинающий гений делает под псевдонимом: «Потрясающий копьем» — «Shake-speare» (напечатано раздельно). Быть может, этот псевдоним имел для студенчества еще и некоторый пикантный оттенок по сходству своему со знакомым им именем услужливого актера — стрэтфордца. Вряд ли автор собирался обессмертить себя под этим именем, и в дальнейшем этот псевдоним был оставлен, и следующие произведения выходили в свет анонимно вплоть до 1597 г., когда конспирация заставила снова прибегнуть к нему.

Обе поэмы-первенцы посвящены Генри Саутгемптону, будущему другу автора, игравшему в его жизни и творчестве такую большую роль, что о нем следует сказать несколько слов.