XV. Солнечная нота и гербарий Офелии

Есть еще один доступный нашему пониманию вариант. Скорее всего, это один из тех самых случаев, когда мы перешекспирим Шекспира. Но в нашей игре нельзя пренебрегать ничем, — а особенно красивыми ходами. Литерой «а» в английском языке обозначают как неопределенный артикль, так и ноту «ля». Но при чем тут «ты есть ниже ля»? Предположим, Шекспир говорит о ноте, которая ниже «ля». Эта нота, как мы знаем, называется «соль». В русском языке нота «соль» имеет омоним «соль» в значении химическое соединение (например, всем известный NaCl), английский эквивалент которого salt. В английском языке нота «соль» обозначается буквой G или словом sol, которое в свою очередь означает бога Солнца из римской мифологии, или просто — Солнце. (Можно добавить интересную деталь: в масонской символике пентаграмма, называемая «Пламенеющая звезда» и воплощающая собой Солнце, несет в своем центре букву G, которую трактуют по-разному — например, как гнозис (знание, гр.), готт (бог, нем.) и пр. Но теперь понятно, что это всего лишь нота Соль, означающая Солнце).

В этом варианте получается не «падший», а, наоборот; лицо королевской крови. Напомню — Солнцем Офелия называет Лаэрта, фальшивого управляющего, укравшего дочь некоего хозяина. Этого управляющего мы оставим на потом — он понадобится только в сравнительной части нашего расследования. А вот нота «соль» заставляет нас вспомнить разговор Гамлета с Полонием о некоем Солнце, под которым опасно гулять Офелии — эти солнечные ванны чреваты беременностью (очень уместная тавтология).

Мы еще вернемся к истории Робина Гуда и ее связи с историей Гамлета. Теперь же выслушаем до конца Офелию, которая продолжает интриговать читателя. Попытаемся разобраться с гербарием, который она дарит Лаэрту.

2927—8 Oph. There's Rosemary, thats for remembrance, pray you loue remember, and there is Pancies, thats for thoughts.
(Здесь розмарин, это для воспоминаний, прошу тебя, любовь, помни; и здесь — анютины глазки, они для мыслей, намерений, забот.)
2932—7 <...>There's Fennill for you, and Colembines, there's Rewe for you, & heere's some for me, we may call it herbe of Grace a Sondaies, you may weare your Rewe with a difference, there's a Dasie, I would giue you some Violets, but they witherd all when my Father dyed, they say a made a good end.
(Здесь укроп для тебя, и водосборы, это рута для тебя, и немного для меня, мы можем звать ее травой Светлого/Прощеного Воскресенья, ты можешь носить твою руту с отличием/как геральдический знак герба, здесь маргаритка, я дам тебе немного фиалок, но они все увяли, когда мой отец умер, говорят, он умер хорошо.)

А сейчас, насколько хватит знаний (а их явно недостаточно) попробуем найти скрытые смыслы.

Rosmarinus в переводе с латинского — роса моря. По словам Офелии она должна пробудить в Лаэрте воспоминания. Да, розмарин использовался на похоронах «для памяти», но не меньше он использовался на свадьбах, символизируя верность и любовь. А может, Лаэрту предлагается вспомнить о том, что по евангельской мифологии именно на кустах розмарина, растущих у самого моря, дева Мария сушила пеленки младенца Христа?

Анютины глазки (Viola tricolor) — символ женственности мужчины, его гомосексуальности.

Укроп и водосборы идут парой и без указаний к применению. На первый взгляд, мы ничего не выжмем из них. Поэтому, можно, не рискуя, отсылать читателя к примечаниям все того же шекспировского 8-томника. Но, тем не менее, попытаемся... Если калькировать с латинского, то укроп (Foeniculum) означает примерно трава-колонна, где Foeni и есть трава. Это слово очень близко к названию птицы Феникс (Phoenix), сжигающей себя на вершине дерева в гнезде, наполненном травами. Водосборы — Colembine (Columbine) — также означает голубь, голубка. Кажется, мы увлеклись — вряд ли возможно образовать из укропа и водосборов знаменитую и до сих пор не разгаданную шекспироведами пару Феникс и Голубь, — но мы всего лишь просчитываем варианты — без этого не обходится ни одна игра.

Следующая трава — рута (Ruta) символизирует горечь утраты, печаль. Офелия рекомендует Лаэрту носить руту как геральдический знак, — и мы можем предполагать, что рута имеет какое-то отношение к его титулу. И к Офелии рута тоже имеет отношение («для тебя и немного для меня»). Что касается «Мы можем звать эту траву herbe of Grace a Sondaies» — здесь кроется один секрет. Слово «воскресенье» мы со школы помним как «Sunday» — да и в редакции 1603 года (т.е. более ранней!) мы видим Sundayes! Написание Sondaies тоже встречается в текстах шекспировского времени. Звучат эти два слова одинаково, но если одно переводится как «день Солнца», то другое — «день Сына» (имеется в виду Сын Божий и его Воскресенье). А еще мы видим здесь смешение слов sun (солнце) и son (сын), имеющие одинаковое произношение «сан». Значит, наши подозрения, высказанные при разборе гамлетовской фразы о прогулках под Солнцем — эти подозрения вовсе не беспочвенны — и относятся они к брату Офелии Лаэрту!

Фиалки — символ невинности, и Офелия говорит, что ее невинность «увяла», когда умер ее отец. Однако, это слишком просто для такой хитрой пьесы. Возможен и другой вариант — здесь фиалки устанавливают связь с мифом об Орфее. Считается, что эти цветы впервые выросли на том месте, где Орфей положил свою лютню (в редакции 1603 г. Офелия поет свои песенки, наигрывая на лютне). Орфей был поклонником Гелиоса, и за это по приказу Диониса его на куски разорвали менады; лютня и голова Орфея доплыли до острова Лесбос, где их принял Апполон-Гелиос.

Почему мы должны обращать внимание на миф об Орфее по такому слабому указателю, как фиалки? Хотя бы потому, что, в самых ранних вариантах мифа, спустившись в Аид, Орфей своей музыкой очаровал богиню-змею Гекату. Вот еще одно подтверждение — вспомните слух о том, что старый Гамлет, «уснув в саду, ужален был змеей». Вероятно, этот слух имел под собой основание — и молва о том, что старый король отравлен отпрыском рода Фортинбрасов (Гекубы-Гекаты) — эта молва ходила в дворцовых кругах.

Если же связать факт увядания фиалок со смертью отца Офелии, то и Орфей начинает претендовать на это отцовство... Но обо всем этом мы будем рассуждать во второй части нашего уравнения.