Часть 2. Когда две хитрости столкнутся лбом

Не рой другому яму.

Русская народная мудрость

Магическая театральность «Гамлета» — одна из главных загадок этой великой трагедии.

Природа действенности в пьесах Шекспира — не в «малом круге» «предлагаемых обстоятельств» персонажа, а в «большом круге» воображаемых, «предполагаемых обстоятельств» его фантазии, когда персонаж начинает выступать в роли актера, режиссера, драматурга и зрителя по отношению к спектаклю, который разыгрывается внутри спектакля. Предметом художественного изображения у Шекспира становятся не сами по себе действия персонажей, а действенная активность их театральной творческой фантазии. К этому шекспировскому пониманию природы актерской игры пришел в конце концов и К.С. Станиславский: «Актер должен уметь и любить мечтать. Это одна из самых важных творческих способностей. Вне воображения не может быть творчества»¹.

Многое в этой загадочной трагедии становится яснее и понятнее, если прочитать пьесу как притчу о театре.

«Каждый главный персонаж в трагедии является в некотором смысле актером, а каждый большой эпизод — игра», — пишет шекспировед Мейнард Мэк².

Другой исследователь, Леонел Абель, идет еще дальше: «Почти каждый значимый персонаж действует в тот или иной момент как драматург, стремящийся навязать свой драматический замысел другому персонажу»³.

В работе «Театр как метафора» говорится: «Внешнее действие "Гамлета" разворачивается в виде последовательности столкновений между персонажами, театральных сцен, поставленных самими персонажами пьесы, которые играют роли драматургов и режиссеров. Персонажи из лагеря Клавдия и из лагеря Гамлета организуют эти столкновения, манипулируют друг другом с целью вызвать определенную реакцию своих противников... Эта структурная модель чередующихся режиссерских построений тематически связана с попыткой обнаружить тайну, скрытую вину или некое знание»⁴.

С этой точки зрения, Гамлет и Клавдий предстают перед нами не просто как соперники, ведущие друг с другом нравственную и политическую борьбу, а как два драматурга и режиссера с разными взглядами на театр.

«Спектаклю в спектакле», созданному одним из драматургов-режиссеров, мы находим ответное театральное построение у другого драматурга-режиссера.

Само действие в этом смысле напоминает шахматную игру.

Гамлет и Клавдий ставят друг для друга спектакли.

Каждый такой спектакль — театральная «мышеловка» с целью заманить и поймать в нее противника.

Кроме Гамлета и Клавдия, роли драматургов-режиссеров играют Полоний и Призрак.

Своим рассказом («Змей, поразивший твоего отца, надел его венец» — I, 5) Призрак раскрывает Гамлету причину смерти отца. Но поначалу Гамлет не вполне уверен в истинности слов Призрака:

...Дух, представший мне,
Быть может, был и дьявол; дьявол властен
Облечься в милый образ; и возможно,
Что, так как я расслаблен и печален, —
А над такой душой он очень мощен, —
Меня он в гибель вводит. Мне нужна Верней опора...

(II, 2)

Опорой Гамлета становится театр.

Примечания

1. Станиславский К.С. Работа актера над ролью. Материалы к книге // Станиславский К.С. Собрание сочинений. М.: Искусство, 1957. С. 86.

2. Mack M. The World of Hamlet // Yale Review. 1952. Vol. XVI. P. 512.

3. Abel L. Metatheatre. New York, 1963. P. 46.

4. Wendy Coppage Sanford. Theatre as Metaphor in Hamlet. Harvard University Press, 1967. P. 7.