Первые биографы

После смерти Шекспира над Англией пронеслись бури революций и религиозных распрей, когда жителям было не до поэтов. Восторжествовавшие пуритане видели в искусстве грех и добились закрытия театров с 1641 по 1660 гг. А после Реставрации в английской литературе восторжествовал занесенный из Франции ложноклассицизм, столь чуждый духу Шекспира, что для борьбы с этим литературным «поветрием» романтики именно Шекспира провозгласили своим предтечею и образцом.

И все-таки Лета не поглощает творений великого поэта. Неслыханный для того времени факт: фолиант 1623 г. расходится без остатка. В 1632 г. он выходит в новом издании, и опять — в 1663 и 1685 гг. с прибавлением апокрифических пьес.

Шекспира читали, знали, любили. Имя его не раз встречается у современных писателей. Ему поклонялся великий поэт XVII в., автор «Потерянного и Возвращенного Рая», пуританин, друг и сподвижник Кромвеля — Мильтон.

Неужели никого из них не тревожило отсутствие малейших биографических данных о бессмертной славе Англии — Шекспире? Неужели они не хотели (или не могли) восполнить этот зияющий пробел, когда это можно еще было сделать по свежим следам?

Мильтон, предчувствуя, что потомки могут поставить ему это в упрек, спешит оправдаться в 1632 г.: «Какая нужда Шекспиру в том, чтобы целая эпоха трудилась, нагромождая камни на его почитаемых всеми костях, или чтобы его священные останки скрывались под пирамидой, увенчанной на вершине звездою? Возлюбленный сын Памяти, великий наследник Славы, какая нужда тебе в таком слабом свидетельстве для твоего имени? Ты в нашем поклонении и нашем удивлении воздвиг себе нетленный памятник. Ибо... ты нас обращаешь в мрамор силою своей высокой мысли. И, погребенный таким образом, ты покоишься в таком великолепии, что сами владыки хотели бы умереть, чтобы иметь подобную могилу».

И все-таки эти слова могут служить оправданием тому, почему ни Мильтон, ни другие поклонники Шекспира не думали о памятнике Шекспиру, который только много десятилетий спустя был воздвигнут над могилой... Шакспера стратфордского взамен стоявшего там раньше надгробия. Но это не объясняет нам того равнодушия к жизни и личности поэта, не зная которых немыслимо понимать его произведения.

Только в 1662 г. был сделан первый шаг к изучению биографии Шекспира, опять-таки — в лице стратфордского Шакспера.

Первый биограф Шекспира, викарий Дж. Уорд (1629—1682), был назначен в 1661 г. в стратфордский приход и в следующем году начал вести дневник, куда записывал кое-какие сведения об истории города и его достопримечательностях.

Биографы Шекспира-Шакспера признают, что за целое столетие он был единственным человеком, кто в самом Стратфорде заинтересовался Шакспером как Шекспиром.

Во времена Уорда в Стратфорде были еще живы старожилы, помнившие Шакспера или слышавшие рассказы о нем. Недалеко от Стратфорда — в местечке Альбингтоне, в графстве Норсамптон — жила внучка Шакспера г-жа Барнард, дочь его дочери Сьюзан, жены лекаря Холла, — последний отпрыск Стратфордца. Сидни Ли, неизвестно почему, полагает, что Уорд с ней виделся.

И что же узнал любознательный викарий за шесть лет пребывания в Стратфорде от нее и других земляков Шакспера? Что «господин Шекспир (в его транскрипции Shakespear) обладал умом простым (природным) без какого бы то ни было образования», что «в молодости любил ходить в театр, но последние годы прожил в Стратфорде», что «тратил в год на всякие расходы тысячу фунтов» (Уорд предполагает, что с доходов от своих драм), и что он «умер от чрезмерного пьянства, которому предавался».

Вот и все, чем остался памятен Шакспер из Стратфорда.

Вторым биографом, которого иногда, забывая об Уорде, именуют первым, считается добросовестный, но легкомысленный Уайльтширский антиквар и поэт, Джон Обри (1627—1697). В Стратфорде он не бывал и ни с какими документами знаком не был, а писал о Шекспире со слов актера Уильяма Бистона, который сам тоже не знал ни Шекспира, ни Шакспера, а только слыхал о последнем от своего отца, тоже актера, Кристофа Бистона.

Достоверность этих «сведений» такова, что самые легковерные люди, как биографы Шекспира, о которых можно сказать словами Чацкого, что «когда нам скажут, что хотим, куда как верится охотно», все-таки останавливаются в некотором смущении перед такими утверждениями Обри, как то что Шакспер был одно время школьным учителем (!).

Единственное, пожалуй, достоверное сообщение Обри, что Шакспер был сыном мясника и, когда помогал своему отцу забивать скотину, любил произносить длинные речи.

Первый «опыт» самостоятельной биографии Шекспира был сделан лишь в 1709 г. драматургом и поэтом-лауреатом Н. Роу (1674—1718) в предисловии к собранию сочинений Шекспира, который добросовестно подобрал все слухи и рассказы, хотя за всю свою жизнь так и не удосужился побывать в Стратфорде.

Здесь впервые сообщалось, что Шакспер родился в 1564 г., что отец его был крупным торговцем шерстью, но обремененный семьей в десять человек детей не мог дать своему сыну лучшего воспитания, чем получил сам, что Шакспер женился молодым на дочери фермера из соседней деревни Энн Хетеуэй и продолжал ремесло своего отца; рассказывается избитый анекдот о браконьерстве в имении некоего сэра Томаса Люси; приводится несколько слухов о его пребывании в Лондоне; упоминается, что последние годы он провел в Стратфорде; сообщается возраст, в каком он умер, рифмованная эпитафия и перечень его дочерей.

Интересный рассказ о том, как Шакспер в 1601 г. получил значительную сумму от графа Саутгемптона, Роу записал со слов поэта-драматурга Уильяма Давенана (1606—1668), про которого впоследствии говорили, будто он выдавал себя за незаконного сына Шекспира. Отметим на будущее, что Давенану удалось добиться при Кромвеле в 1657 г. разрешения на постановку своей пьесы и что это представление состоялось в доме графов Рэтлендов в Лондоне.

Остальные сведения Роу получил якобы от актера и драматурга Томаса Беттертона (1635—1710), совершившего паломничество в Стратфорд.

Роу положил начало многим «вероятно» и «по-видимому», какими теперь изобилуют биографии Шекспира, но и фактические данные, сообщенные ему первым стратфордским пилигримом Беттертоном, не отличаются большой точностью.

Так, он не приводит написание имени Шакспера в стратфордских документах, не сообщает, как звали его жену, приписывает Шаксперу трех дочерей вместо двух, старшую называет Джудит, вместо Сьюзан, не упоминает о сыне, умершем тринадцати лет в 1596 г.

Так начала строиться биография Шакспера-Шекспира — по слухам и непроверенным данным, потому что дневники Уорда и записки Обри еще не были открыты. И так обстояло дело еще три четверти века после Роу, пока Эдмонд Мэлон (1741—1812), адвокат, актер-любитель и писатель с колоссальной эрудицией, не занялся систематическим и научным обследованием всех материалов о Шекспире, по которым опубликовал в 1778 г. первый свой труд — о хронологии и подлинности шекспировских пьес, положив, таким образом, начало «науке о Шекспире».

Благодаря Мэлону началось основательное изучение творчества Шекспира и его личности, как она виделась в его произведениях и в отзывах современников. А с другой стороны, появилось много бесспорных данных о Шакспере из Стратфорда, в авторстве которого не сомневался ни сам Мэлон, ни большинство других шекспироведов.