Документальное свидетельство

Мы полагаем, что существует целый ряд первичных источников елизаветинского периода, которые подкрепляют другие веские свидетельства в пользу авторства сэра Невилла. Пожалуй, самый важный документ — «Тауэрская тетрадь» 1602 года; последние пятьдесят лет он хранился в Архиве Линкольншира. Тетрадь озаглавлена: «Выдержки, собранные и выписанные из Архивов Тауэра, год 1602». Стало быть, тетрадь была написана к концу пребывания сэра Невилла в Тауэре, где он содержался с 1601 по 1603 год за участие в восстании Эссекса. Сто девяносто шесть страниц тетради по преимуществу содержат выписки из архивных материалов Тауэра, в которых описаны примеры «личной службы» вассалов королям Англии с древних времен. Некоторые отрывки, написанные готическим почерком, касаются коронаций английских монархов. Другой рукой — скорее всего, но не обязательно это был другой человек — сделаны краткие изложения этих выписок и комментарии к ним. Последней в комментариях описана коронация Анны Болейн, жены Генриха VIII и матери Елизаветы I, правящей королевы, умершей в марте 1603 года. Это единственная коронация, которой посвящена целая страница; она содержит немало мест, параллельных сцене коронации в шекспировской пьесе «Генрих VIII». Правда, эта пьеса была написана и исполнена первый раз только через десять лет, в 1613 году.

Упомянутую страницу можно условно разделить на три части. Первая часть описывает большое празднество, подобное тому, что обычно устраивали в честь коронации лорд-мэр и олдермены Лондона. Вторая часть касается раздатчика королевской милостыни во время коронации Генриха VIII, и в ней упоминается имя человека, исполнявшего эту должность, когда короновали Анну Болейн. В третьей части автор описывает роль баронов Пяти портов, которые «несут балдахин» над венценосной особой согласно протоколу коронации. Приведем эту страницу целиком.

London maior of London to serve the k[ing] in p[er]son in the halle and
his chamb[e]r with a cup gold, & that his fee to cary awaye
other ciitzens. serve that daye in the butlers office
w[i]th the chefe butler, aslike at table in the halle, as afor
dinner in the chamb[e]r.
they claym this the maior & ciitz[en]s. that the Ald[ermen] & citizns
have a place to sit at dynner at table on the right
syde of the halle, as the k[ing] sitts, at the up[er] part of
the foresayd table.
that to this service the maior & citizns have bin admit[te]d
<& never gayn sayde.
The Lo[rd] Steward made repeat of this clayme to the k[ing]
& by his ma[jes]ti[e]s comm[and] it was ord[er]ed for that he soe
clayms. and the maiors de ciph[?] aureo [=cup gold] services, &
have the cipho[?]& that p[er]tayns to it as the k[ing's] guest
And the Alder[men] shall have ther place to syt at dyn[n]er at the sayd right side table.

Eli[?]
]on Lo[rd] Latimer for [?] & Tho Mowbray, for the
office of allmoiynerie to k[ing].
Jon & Tho Gray claymed it also: that the clothe under
the k[ng] p[?] from the chamber Royall to the pulpit
in Westm[in]st[e]r p[er]tayns to the almoi[ne]r. and that p[ar]t of
the clothe w[it]hin the church where the k is coron[ate]d ptayns
to that churche, and that part out of the churche[?]
the Alm[oine] to give the poore. Those of Westm[in]str
alayd[?] it came not to them, neither co[u]ld the [?]
thinge ag[a]inst this [?]
orderd that them of Westm[in]st[e]r churche, that have part of the
clothe, betwixt the gate & dore [?] & restore it to
the Alm[on]er. to satisfye [harrie]? for the clother in that
place, savinge all rights.
. . .
Wm. Vernon to make wafers [lysten?] [?]
Barons 5 ports claym to cary the canapie on 4
Lances gilt sylver. 4 men at a lance And so at
the Q[ueen's] cro[w]ninge. to syt in the halle at dyn[n]er at
the first table next the k[ing], on the right hand & so at
the Q[ueen's] crowninge. Abbott Wetmst[minste]r clayms canapie and
staves[or stars] but had it not.

Лондон
мэр Лондона лично подносит королю в своей трапезной
и своем зале золотую чашу, он же размещает
других горожан, помогает тем днем в буфетной
старшему дворецкому в его помещении, прислуживает за столом в зале,
как перед тем в трапезной.
мэр и горожане объявляют пожелание, пусть олдермены и горожане
сидят за обеденным столом в правой
стороне зала, когда король сидит во главе
вышеупомянутого стола.
пусть мэр и горожане будут допущены к обеду
и никто не посмеет на это возражать.
Лорд-стюард повторяет это обращение королю,
и по распоряжению его величества было приказано, что он следующее
повелевает, пусть мэр подносит золотую чашу и
владеет Эли и что это ему следует как королевскому гостю
И что олдермены будут сидеть за обедом
по правую сторону стола.

Эли[?]
Джон Лорд Латимер и Томас Мобри. назначаются
в канцелярию короля, ведающую раздачей милостыни.
Джон и Томас Грей заявляют также, что материя
королевского [?], перенесенная из королевских покоев для покрова кафедры
в Вестминстер, полагается раздатчику милостыни, и та часть
материи, которая в храме, где короновался король, останется
в этом храме, а ту часть, что не в храме [?]
раздатчик пусть отдаст бедным. Те, что в Вестминстере,
[?] не перешли к ним, также не может [?]
вещь быть против этого [?]
приказано им в Вестминстерском храме, имеющим часть
материи, между воротами и дверью [?] пусть отдадут ее
раздатчику милостыни, возместить [?] материю в том
месте, соблюдая все права.
. . .
Уильям Верной, пекущий просвиры [?]
Бароны 5 портов хотят нести балдахин на 4
Копьях серебряных с позолотой. 4 человека одно копье И так
будет на коронации Королевы. Будут сидеть в зале за обедом
за первым столом рядом с королем. По правую руку и также
на Коронации королевы. Аббат Вестминстера претендовал на балдахин и
на перекладины [звезды]^*, но ничего не получил.
Часть этого материала, в несколько измененном виде, мы находим в пьесе «Генрих VIII» — в начале и в первой сцене четвертого акта.

Лорд-мэр, олдермены, лорды и леди без слов; женщины, прислуживающие королеве; писцы, офицеры, стража, слуги; духи [горожане] —

    Пролог

Я нынче здесь не для веселья, нет!
Картины прошлых лет и страшных бед,
Где рядом с троном стоны и измены,
Величием волнующие сцены
Представим вам сейчас...

Акт IV, сцена 1

Под балдахином, который несут бароны Пяти портов, — королева Анна в коронационном туалете, в короне на богато украшенных жемчугом волосах. По одну сторону от нее епископ Лондонский, по другую — Уинчестерский...

... Первый дворянин
Те, кто несет над нею балдахин,
Пяти портов бароны — их четыре.

...Второй дворянин
Они как звезды
Падучие иной раз.

...Первый дворянин
Ну, довольно!

Шествие удаляется под громкие звуки фанфар.
        Перевод В. Томашевского

Кроме того, в знаменитом сонете 125, опубликованном в 1609 году, есть хорошо известные строки о балдахине:

Were't ought to me I bore the сопору,
With my extern the outward honouring,
Or laid great bases for eternity,
Which proves more short than waste or ruining?

He нужно мне ношение балдахина,
Честолюбивая мечта двора,
Не нужен славы пьедестал навеки,
Не крепче он руин и суеты.

Обычное толкование этих строк: поэт не сожалеет, что ему не довелось нести балдахин над какой-то высокопоставленной особой. Но, может быть, автор говорит в этом сонете, опубликованном в 1609 году, совсем о другом? Ну, например: «Как будто мне когда-нибудь льстило, что я носил балдахин?» или «Разве для меня когда-нибудь было важно, что я носил балдахин?». Грамматика и значения слов допускают оба толкования. Логично предположить, что автор имеет к описанной высокой привилегии непосредственное отношение. Никто из кандидатов в «Шекспиры» не может похвалиться ничем похожим; в сохранившихся заметках ни у кого из них нет ни претензий на подобную честь, ни даже отдаленного намека на возможную причастность к такой привилегии.

А вот Невилл, будучи рыцарем Сассекса и бароном Пяти портов, имел право нести балдахин над королем и вполне мог ожидать, что ему выпадет такая честь во время коронационной процессии короля Якова I в 1604 году. (Таким образом, сонет 125 можно датировать 1604-м или 1605 годом.)

Надо упомянуть несколько важных вещей, касающихся этого отрывка из «Тауэрской тетради». Во-первых, она, бесспорно восходит к сэру Генри Невиллу. Невилл был узником Тауэра с 1603 по 1605 год, когда его освободил Яков I. После смерти Невилла в 1615 году тетрадь перешла в руки его любимой дочери, которая была замужем за сэром Ричардом Уорсли. Эта чета положила начало роду, к которому в 1794 году перешел титул баронов, а в 1837-м графов Ярборо. Семейство владело землями на острове Уайт и в Линкольншире. Именно эта семья в 1954 году передала в Архив Линкольншира «Тауэрскую тетрадь» и другие связанные с ней документы. Там они и оставались долгое время, незамеченными и даже, наверное, никем не читанными, пока тетрадь не была обнаружена во время работы над этой книгой¹.

Во-вторых, приведенный отрывок из тетради имеет много общего с соответствующими местами «Хроник» Холиншеда (они считаются главным источником пьесы «Генрих VIII»), а также содержит несколько фраз, схожих с текстами «Хроник» Холла (еще один важный источник исторических пьес Шекспира). Конечно, он им не идентичен и представляет собой новый, до сих пор неизвестный источник для описания сцены коронации в пьесе. Было бы хорошо сравнить этот отрывок и всю сцену коронации из четвертого акта с соответствующим отрывком из «Хроник» Холла.

«Леди Анна, маркиза Пемброк, была принята как королева Англии всеми лордами королевства. И мэр, и олдермены со всеми гильдиями Лондонского Сити поплыли на своих лодках в Гринвич... И в воскресенье, последний день мая, она выехала из лондонского Тауэра и проследовала по Сити в сопровождении верной свиты лордов, рыцарей и джентльменов, всех пэров королевства в богатых одеждах... Сама она ехала в богатом фаэтоне, покрытом серебряной тканью. Над ней несли серебряный балдахин четыре лорда Портов; одета королева в платье из алого и пунцового бархата, отделанного горностаями, поверх — плащ из лилового бархата с такой же отделкой, на голове богатая диадема и шапочка, усыпанная жемчугом и драгоценными камнями; старая герцогиня Норфолкская в алом платье и золотой герцогской короне несет ее шлейф; лорд Бург, камергер королевы, поддерживает шлейф в середине.

...Когда месса кончилась, все вышли, следуя строгому распорядку, и направились в Вестминстер; над ней все еще несли балдахин, она была в короне, в руках два скипетра... лорд Арандел — виночерпий, виконт Лайл — хлебодар, лорд Грей — раздатчик милостыни»².

Очевидно, что запись в «Тауэрской тетради» — как раздатчик милостыни здесь упомянут лорд Грей — относится к коронации Анны Болейн. Лорд Грей не мог выступать в этой роли, когда короновали Якова I, — в это время он томился в тюрьме по подозрению в участии в заговоре³.

И тут возникает коренной вопрос: почему появились эта и другие выписки, связанные с коронацией, в тетради сэра Генри Невилла, которую он составил, находясь в лондонском Тауэре? Невилл ожидал, что Яков I по восшествии на престол простит его. Так оно и произошло; вместе с сэром Генри был освобожден другой участник восстания Эссекса — его сотоварищ по заключению граф Саутгемптон, предполагаемый покровитель Шекспира, которому драматург посвятил две поэмы. Невилл надеялся, что будет играть не последнюю роль в коронации и, похоже, полагал, что новый король предложит ему важный государственный пост. Но на тот момент у него не было оснований думать, что он примет участие в подготовке коронации, которую еще должен будет утвердить новый король и высшие должностные лица. Исходя из этого, можно заключить, что выписки должны были послужить материалом для какого-то зрелища или пьесы в честь родителей королевы Елизаветы — Генриха VIII и Анны Болейн — и дня рождения самой Елизаветы. Возможно, Невилл надеялся, что если вдруг его роль как автора пьес, приписываемых Шекспиру, будет раскрыта, Елизавета окажется более расположена освободить его, если он представит ее вниманию пьесу, написанную в честь династии Тюдоров. Это предположение подкрепляется тем, что запись в тетради касается коронации Анны Болейн. Правда, насколько это было до сих пор известно, сэр Генри Невилл не писал пьес. Однако в Тауэре, в 1602 году, он делает наброски, которые со временем попадут в пьесу, но заносит их при этом в тетрадь, в принципе отведенную для развлечений. Вот что мы читаем на фронтисписе «Тауэрской тетради»^**:

Невилл ничего не писал под своим именем и как будто не питал особого интереса ни к маскарадам, ни к пьесам; нельзя забывать и том, что в это время он был узником в Тауэре. Но здесь мы имеем прямое доказательство, что пьесы и маскарады все же интересовали его. А спустя одиннадцать лет «Уильямом Шекспиром» была написана пьеса — возможно, в соавторстве. Его последняя пьеса.

(Почти все шекспироведы считают, что «Генрих VIII» был написан в соавторстве с Джоном Флетчером. Но в 1613 году Флетчер и его частый соавтор Фрэнсис Бомонт — близкие друзья и политические сторонники сэра Генри Невилла. Их пьеса «Король и не король» посвящена Невиллу; и ему же, по-видимому, принадлежала рукопись этой пьесы⁴.)

То, что «Тауэрская тетрадь» написана не рукой Невилла, объясняется просто. Богатым узникам Тауэра разрешалось пользоваться услугами писца. Невиллу, вероятно, помогал Джон Пейкер, уже давно исполнявший при нем эти обязанности. Известно, что много лет спустя Пейкер подружился с сэром Ричардом Уорсли, зятем Невилла, к которому тетрадь перешла по наследству. Мы полагаем, что «Тауэрская тетрадь» заслуживает полноценного исследования, — в ней могут содержаться и другие ниточки, связывающие ее с шекспировскими произведениями. В самом деле, на страницах «Тетради» упоминаются и «три четверти», и «распевающий» хор, который также описывается в сценических ремарках к сцене коронации Анны Болейн в четвертом акте «Генриха VIII».

ПОРЯДОК КОРОНАЦИИ
1. Приятный голос труб.
2. Затем. Двое СУДЕЙ.
3. ЛОРД КАНЦЛЕР, перед ним несут сумку и жезл.
4. Поют ХОРИСТЫ. Музыка.

Второй главный источник елизаветинского времени, который, по нашему мнению, прямо восходит к сэру Генри Невиллу и очевидно свидетельствует о его связи с шекспировским наследием, — это экземпляр «Хроник» Холла, описанный в хорошо известном труде Алана Кина и Роджера Луббока «Комментатор: елизаветинский читатель исследует "Хроники" Холла. Несколько мыслей о ранних годах творчества Уильяма Шекспира» (1954). «Хроники» Холла — исторический труд XVI века, признанный всеми учеными главным источником шекспировских исторических пьес, некоторые даже считают его более важным источником по сравнению с шире распространенными «Хрониками» Холиншеда⁵. В 1940 году букинист Алан Кин купил никем не описанный экземпляр «Хроник» Холла, который содержал многочисленные пометки на полях; в них Кин и Луббок позже опознали, как им показалось, руку Шекспира. Они предположили, что книга когда-то принадлежала Шекспиру и драматург пользовался ею, когда писал исторические пьесы. Кин и Лубок проследили происхождение экземпляра книги и установили, что прежде «Хроники» принадлежали семье Уорсли, не подозревая при этом о родственных связях Уорсли с сэром Генри Невиллом и, естественно, не догадываясь, что именно сэр Генри писал под псевдонимом Уильям Шекспир.

Мы же полагаем, что заметки на полях сделаны Невиллом. Книга попала в руки Кину случайно: он нашел ее на дне ящика, полного всяких печатных изданий (на нем не было никаких указаний о принадлежности), на аукционе в Йорке, ближайшем городе к поместью лорда Ярборо — Броклсби. У друга Кина была такая же книга, на которой стояли те же библиотечные обозначения, что и на книге Кина⁶. В книге друга имелась надпись «Роберт Уорсли». Сэр Роберт Уорсли (1669—1742) был внуком дочери Невилла и его зятя сэра Ричарда Уорсли; он жил в поместье Эппэлдерком на острове Уайт. К этому следует прибавить, что в XVII веке один из членов семьи Уорсли породнился через жену с семьей Герберт; есть свидетельства, что Уильям Герберт, граф Пемброк, был дружен с сэром Ричардом Уорсли, зятем Генри Невилла, и с самим Генри Невиллом. (Уильяму и Филипу Гербертам посвящено Первое фолио.)

Кин и Луббок считают, что их экземпляр «Хроник» Холла принадлежал другой ветви рода Уорсли, обитавшей в графстве Ланкашир, и таким образом эти Уорсли могли быть связаны с юным Шекспиром в те два года, что он там жил. Никаких свидетельств этому, конечно, нет. Но то, что семейство Уорсли с острова Уайт, по всей вероятности, владело когда-то этой книгой, было убедительно доказано оксфордианцами в 1993 году в статье, опубликованной в № 56 Edward De Vere Newsletter (бюллетень издается в Британской Колумбии, Канада; доступен онлайн)⁷.

Третьим первоисточником является так называемый «Нортумберлендский манускрипт», который, как уже говорилось, был найден в 1867 году в лондонском особняке герцогов Нортумберлендских. Он содержит множество небрежных надписей, среди них имена Бэкона и Шекспира, названия нескольких шекспировских пьес, строка из «Обесчещенной Лукреции» и слово honorificabilitudine — сокращенный вариант загадочного длиннющего слова из «Тщетных усилий любви». Для нас «Нортумберлендский манускрипт» важен потому, что на самом верху манускрипта два раза написано «Невилл», затем идет его семейный девиз Ne vile velis, а ниже — стих на латыни, обыгрывающий девиз. Джон Мичелл в книге «Кто написал Шекспира?»⁸ и другие комментаторы считают, что этот «Невилл» — наш сэр Генри и что он мог быть хозяином этого документа. Манускрипт датируют 1598—1599 годами, а несколькими годами ранее Невилл и Бэкон (его родственник по жене и почти одногодок) вместе провели (что почти точно установлено) «ночь ошибок» в Грейз-инн. Невилл, возможно, хранил в папке, испещренной надписями, пьесы Шекспира и другие сочинения.

Никому до сих пор не удалось дать удовлетворительного объяснения «Нортумберлендскому манускрипту» — происхождение его, как и полтораста лет назад, остается тайной. Никто из Нор-тумберлендов не был ни в кровном, ни каком-либо ином родстве с Фрэнсисом Бэконом. Но зато Кэтрин, жена Генри Перси, восьмого графа Нортумберленда, была дочерью Джона Невилла, лорда Латимера, того самого, который упомянут в отрывке, повествующем о коронации на сорок пятой странице «Тауэрской тетради». Этот Латимер — дальний родственник сэра Генри Невилла. Леди Кэтрин умерла в 1585 году. Вполне может быть, что «Манускрипт» попал к ее сыну Генри, девятому графу Нортумберленду (ум. 1632). В 1594 году он женился на сестре графа Эссекса, с окружением которого сэр Генри Невилл был в тесном контакте, — он даже понес суровое наказание за участие в заговоре Эссекса 1601 года. То, что «Манускрипт» связывает Невилла с Бэконом, его непрямым родственником, а также с Шекспиром, с которым Невилл, казалось бы, вряд ли может быть связан, никогда не привлекало внимания исследователей; они обычно уделяли этим фактам лишь пару слов.

Рассматривая эти три — современные пьесам — рукописных источника, необходимо подчеркнуть, что ничего подобного в отношении Уильяма Шекспира или какого-либо еще из претендентов на авторство нет. То есть нет ни одного документа того времени, который мог бы прямо указать на авторство Шекспира или других претендентов. Если бы удалось точно доказать, что экземпляр «Хроник» Холла с заметками на полях принадлежал зятю сэра Генри Невилла и заметки сделаны именно рукой сэра Генри (что вполне вероятно), мы имели бы веское и очевидное доказательство авторства Невилла. Заодно это изрядно понизило бы шансы на авторство прочих кандидатов, в том числе и Шекспира из Стратфорда.

Примечания

*. Слово в рукописи можно прочитать и как staves — «перекладины», и как stars — «звезды». — Примеч. ред.

**. См. иллюстрацию № 9. — Примеч. ред.

1. Доказательства того, что «Тауэрская тетрадь» принадлежит сэру Генри Невиллу, приведены также в главе 11 этой книги.

2. См. в «Хрониках» Холла раздел, посвященный истории Англии от начала правления Генриха IV до конца правления Генриха VIII, где подробно описаны нравы и обычаи того периода: Hall's Chronicle; Containing the History of England during the Reign of Henry the Forth, and the Succeeding Monarchs, to the end of the Reign of Henry the Eighth in which are Particularly Described the Manners and Customs of those Periods. Halle, Edward [d. 1547] (and Richard Grafton, Printer). Reprinted. London, 1809.

3. См.: Calendar of State Papers, Domestic, "James I: Volume 2: June-July 1603" 17.59.: "Answers and assertions of Geo. Brooke. Part taken by Lord Grey in the conspiracy".

4. См.: Lesser Z. Mixed government and mixed marriage // "A King and No King": Sir Henry Neville reads Beaumont and Fletcher // ELH. 2002. Vol. 67. Pp. 947—978.

5. Чтобы оценить влияние «Хроник» Холла на исторические пьесы Шекспира, прочитайте книгу Лили Б. Кемпбелл: Campbell L.B. Shakespeare's History Plays. London, 1968.

6. См.: Keen A., Lubbock R. Op. cit. P. 92.

7. Например: http://drk.sd23.bc.ca/DeVere/Annotator5_of5-56.pdf

8. См.: Michell J. Op. cit. P. 131.