Сонет 111

----------
Оригинальный текст и его перевод
----------

О for my sake do you with Fortune chide,
The guilty goddess of my harmful deeds,
That did not better for my life provide
Than public means which public manners breeds.
Thence comes it that my name receives a brand,
And almost thence my nature is subdued
To what it works in, like the dyer's hand:
Pity me then, and wish I were renewed,
Whilst like a willing patient I will drink
Potions of eisel 'gainst my strong infection;
No bitterness that I will bitter think,
Nor double penance to correct correction.
Pity me then, dear friend, and I assure ye
Even that your pity is enough to cure me.

О, за меня брани Фортуну,
богиню, виновную в моих дурных поступках,
которая не обеспечила мою жизнь ничем лучшим,
чем публичные средства, порождающие публичное [вульгарное,
низкое] поведение {*}.
Отсюда - то, что мое имя получает клеймо,
и в результате моя натура почти _поглощена_ [подчинена]
тем, среди чего она трудится, как рука красильщика.
Пожалей же меня и пожелай, чтобы я возродился,
а я, как послушный пациент, буду пить
уксусные настойки против моего сильного заражения;
никакая горечь мне не покажется горькой
или двойным наказанием для исправления уже исправленного.
Пожалей же меня, дорогой друг, и я уверяю тебя,
что одной твоей жалости достаточно, чтобы излечить меня.

{*  Большинство  комментаторов  интерпретируют "публичные средства" как
заработок актера или драматурга. По этой версии, поэт здесь оправдывает свои
предосудительные  поступки  низкими  нравами  публики,  которые  он поневоле
усваивает в силу своей публичной профессии.}

----------
Перевод Игоря Фрадкина
----------

Брани мою фортуну - не меня:
Богиня злых свершений виновата;
Мне без подачки не прожить ни дня,
За ремесло позорное - расплата;
Увы, мне суждено клеймо носить,
Я - как красильщик, вымазанный в краске.
О, пожалей и пожелай мне смыть
Клеймо! - безумие жить по указке.
Двойную кару вынесу без слов,
И, как больной, прикованный к постели,
Глотать я горечь горькую готов
И пить хоть уксус, хоть любое зелье.
Ты состраданье прояви ко мне -
Я исцелюсь без снадобий вполне.

----------
Перевод Владимира Микушевича
----------

Не горше ли тебе день ото дня
Фортуну клясть, чей произвол слепой
Обрек злосчастной участи меня:
Заискивать пред суетной толпой?
Я площадным запятнан ремеслом.
Красильщик не отмоет рук никак.
Сторонятся меня - и поделом.
Исправь меня, когда ты мне не враг.
Готов по указанью твоему
Я пить лекарство от заразы злейшей.
Горчайшее за сладкое приму,
Покаявшись в погрешности малейшей.
Ты пожалей меня в моем разоре -
И жалостью мое излечишь горе.

----------
Перевод Н. В. Гербеля
----------

Ты лучше за меня Фортуну побрани,
Виновницу моих проступков в оны дни,
Мне давшую  лишь то, что волею бессмертных
Общественная жизнь воспитывает в смертных.

Вот отчего лежит на имени моем -
И пачкает его клеймо порабощенья,
Как руку маляра, малюющего дом!
Оплачь и пожелай мне, друг мой, обновленья-

И - лишь  бы обойти заразную беду -
Готов, как пациент, и уксусом опиться,
Причем  и желчь вполне противной не найду
И тягостным искус, лишь только б исцелиться.

Ты пожалей меня, и будет мне - поверь-
Достаточно  того, чтоб сбросить груз потерь.

----------
Перевод С.И. Турухтанова
----------

Ты прав, мой друг, Судьбу мою коря,
За то, что я достоинств не имею.
Что требовать от нищего меня,
Потехи нищих толп, от лицедея?

С профессии не смыть греха клеймо -
Попыткам тщетным щедро отдал дань я;
Красильщик чистым быть бы вряд ли мог:
Прошу, отмой мне имя состраданьем.

Я болен прошлым и приму, лечась,
И желчь, и уксус - лишь бы не болезни;
Я горечь сладкой назову тотчас,
А стыд двойной мне лишь вдвойне полезней.

Меня, о друг мой милый, пожалей:
Твое участье всех лекарств сильней.

----------
Перевод Р. Бадыгова
----------

Капризную Фортуну ты бранишь
За все мои нелестные деянья,
Профессию негодную винишь,
Несущую лишь горечь подаянья.
Ко мне ее позорная печать,
Как пятнами к красильщику, пристала.
Так сделай милость, помоги мне снять
Виновную богиню с пьедестала.
Любое средство выпить не боюсь,
Безропотно приму твои старанья
И горечи совсем не устрашусь,
Чрезмерным не считая наказанья.
О, сжалься, друг, тебя я уверяю,
Что лучшего лекарства я не знаю.

----------
Перевод Андрея Кузнецова
----------

Ты вновь моей Фортуне шлешь упрек,
Винишь мою богиню тяжких дел,
Она не скрыла ни один порок,
Публично осмеяла мой удел,
Клеймом обезображен облик мой,
Характер сломлен, жизнью угнетен,
Помечен, как красильщика рукой,
Я жалок и хочу быть обновлен.
Я, как больной, лекарства пить готов,
Чтоб излечить скорее свой недуг,
Пусть горечь в думах, буду я здоров,
В раскаяньи исправлюсь, милый друг.
  Но жалостью и нежностью своей
  Ты исцелишь меня еще скорей.

----------
Перевод С. Степанов
----------

Мой милый друг. Фортуну побрани,
Виновницу моих поступков скверных.
В глазах людей меня клеймят они,
И на людях я в муках непомерных.

Я в пятнах, как красильщика рука, -
От имени не в силах отложиться.
Ты пожалей больного старика
Хотя б чуть-чуть и дай ему отмыться.

Мою заразу уксусом пои,
Мне в радость будет горькая настойка,
Приму любые снадобья твои
И вынесу любую кару стойко.

Возлюбленный, больного пожалей -
Мне жалости целительной налей.

----------
Перевод А.М. Финкеля
----------

О за меня фортуну разбрани,
Она виною всех моих страданий.
Так ею исковерканы все дни,
Что я завишу от людских деяний.
Вот почему судьба моя жалка,
И ремесла отмечен я печатью,
Как краскою красильщика рука.
О сделай так, чтоб чистым стал опять я!
Из трав любых готов я пить отвар,
Приму и желчь и уксус терпеливо,
Готов снести тягчайшую из кар
И не считать ее несправедливой.
Лишь пожалей меня, мой милый друг,
И жалостью излечишь мой недуг.

----------
Перевод Самуила Яковлевича Маршака
----------

О, как ты прав, судьбу мою браня,
Виновницу дурных моих деяний,
Богиню, осудившую меня
Зависеть от публичных подаяний.

Красильщик скрыть не может ремесло.
Так на меня проклятое занятье
Печатью несмываемой легло.
О, помоги мне смыть мое проклятье!

Согласен я без ропота глотать
Лекарственные горькие коренья,
Не буду горечь горькою считать,
Считать неправой меру исправленья.

Но жалостью своей, о милый друг,
Ты лучше всех излечишь мой недуг!