О шифрах

От редакции Саммит Юниверсити Пресс

В XVI и XVII столетиях высочайшим достижением стало шифрованное письмо. Как и в современном мире, правители должны были иметь возможность свободно получать донесения и отсылать инструкции своим агентам, работающим в зарубежных странах, не боясь, что они будут перехвачены. Некоторые из величайших умов той эпохи посвятили себя изобретению кодов, которые бы решили подобные задачи. Среди них был и Фрэнсис Бэкон.

Фрэнсис лаконично писал о шифрах в своей работе «О преуспевании наук» (1605):

Что касается шифров, то они обычно бывают буквенными или алфавитными, но могут быть и словесными. Видов шифров (помимо простых шифров, с заменами и небольшими и незначительными перестановками) много, соответственно природе или правилу вложения информации, это колесные шифры, ключевые шифры, двойные и так далее. Однако достоинства, по которым их следует выбирать, трояки; они не должны, быть сложными для письма и чтения; они не должны поддаваться расшифровке; и, в некоторых случаях, они не должны вызвать подозрений¹.

К моменту публикации этого труда Фрэнсис уже более двадцати пяти лет пользовался своим Двухбуквенным Шифром. Элизабет Гэллап обнаружила самые первые примеры его применения в «Пастушеском календаре» — сборнике стихотворений, опубликованных анонимно в 1579 году и приписанных Эдмунду Спенсеру после его смерти. На протяжении всех тех двадцати пяти лет, что Фрэнсис вставлял шифрованные сообщения в различные опубликованные работы, никто не обнаружил наличия шифра. Он явно отвечал одному из выдвинутых Фрэнсисом критериев, согласно которому документ, содержащий шифрованное сообщение, должен иметь возможность циркулировать, не вызывая подозрений о том, что в него вложена скрытая информация.

В 1605 году, когда был опубликован трактат «О преуспевании наук», было преждевременно раскрывать тайны, скрытые в шифрованных записях. Однако восемнадцать лет спустя, в 1623 году, обстоятельства изменились. Шифр по-прежнему не был обнаружен, но многие личности, о которых шла речь в тайной истории, умерли, и восшествие Фрэнсиса на престол перестало быть актуальной проблемой. Складывается впечатление, что он считал безопасным дать некоторые дополнительные подсказки.

В 1623 году произошли два события. Фрэнсис перевел «О преуспевании наук» на латинский язык, чтобы с ним могли познакомиться читатели всей Европы, а также воспользовался возможностью значительно дополнить это сочинение — «перевод, но разросшийся почти до уровня нового сочинения»². В этой новой версии, «De Augmentis Scientiarum», он привел исчерпывающие инструкции, как пользоваться Двухбуквенным Шифром. Именно в 1623 году было опубликовано Первое Фолио пьес Шекспира, предоставлявшее дополнительный материал, который подлежал дешифровке.

Миссис Гэллап открывает и расшифровывает Двухбуквенный Шифр

Во введении к книге, посвященной ее открытиям, Элизабет Гэллап рассказывает о том, как она обнаружила Двухбуквенный Шифр в сочинениях Фрэнсиса Бэкона:

Двухбуквенный Шифр содержится в выделенных курсивом буквах, которые в столь большом и необъяснимом количестве встречаются в первых изданиях сочинений Бэкона. Исследователи этих старых изданий обратили внимание на необычное количество слов и отрывков, часто не несущих в себе важной информации, набранных курсивом в тех случаях, которые не подпадают ни под одно известное правило использования курсива. Это обстоятельство не получило никакого вразумительного объяснения до тех пор, пока не было установлено, что курсив применялся для создания шифровки. Такие буквы наличествуют в двух формах — они набраны двумя шрифтами — с выраженными отличиями. В заглавных буквах эти отличия бросаются в глаза, но отличить маленькие буквы было сложнее из-за возраста книг, помарок и низкого качества печати, и потребовалось провести тщательное изучение и исследование, чтобы выявить и срисовать разные варианты и приучить глаз различать их...

Я пришла к убеждению, что содержащееся в «De Augmentis» очень подробное описание двухбуквенного способа шифрования было не просто ученым рассуждением на данную тему. Я применила изложенные Бэконом правила к непонятно зачем выделенным курсивом словам и «буквам в двух видах», как они выглядят в фотографическом факсимиле оригинального издания Фолио шекспировских пьес 1623 года... Затем был произведен анализ первых изданий известных сочинений Бэкона, а также сочинений других авторов, в них упоминаемых, которые, по утверждению Бэкона, были написаны им самим...

Из того, что удалось открыть в этих текстах, становится понятным, что Бэкон предполагал, что этот Двухбуквенный Шифр будет обнаружен первым и приведет к обнаружению главного, Словесного Шифра, которому с его помощью дается полное объяснение и посредством которого написаны те более важные сведения, которые он желал сохранить для истории. Однако открытия были сделаны в обратном порядке, и то, что д-р Оуэн сначала открыл Словесный Шифр, представляется еще более замечательным достижением, поскольку оно было сделано без тех подсказок, которые Бэкон записал данным [Двухбуквенным] Шифром, чтобы помочь раскрыть его³.

Бэкон рассказывает, как работает Шифр

Ниже приводится описание Двухбуквенного Шифра из английского перевода «De Augmentis», с примерами из первого латинского издания. После введения, посвященного шифрам, аналогичным шифру, используемому в «О преуспевании наук», текст гласит следующее⁴:

Мы присовокупим еще одно изобретение, которое, по правде говоря, мы изобрели в нашей юности, когда мы находились в Париже^*: и все же нам кажется, что эта вещь недостойна того, чтобы предать ее забвению. Она содержит в себе высочайшую степень шифра, то есть omnia per omnia^**, но при этом явный текст может включать в себя зашифрованный текст, который в пять раз короче его; не требуется никаких иных условий или ограничений. Это должно делаться следующим образом. Сначала, путем перестановки, выразим все буквы алфавита посредством всего двух букв; ибо перестановок двух букв по пяти позициям будет достаточно для 32^*** разных вариантов, что значительно больше 24, числа букв в алфавите. Пример такого алфавита выглядит следующим образом.

Пример двухбуквенного алфавита. Каждая буква алфавита обозначается группой из пяти букв, составленной из комбинаций букв а и Ь. Точки разделяют различные пятибуквенные группы

Эти шифры имеют и могут играть немалую роль: ибо посредством этого искусства открывается способ, с помощью которого человек может выразить и передать свои соображения на любые расстояния благодаря предметам, которые можно увидеть глазом или воспринять на слух: только эти предметы должны иметь лишь одно парное различие; этого можно достигнуть колоколами, трубами, огнями и факелами, выстрелами из мушкетов, или же используя любые орудия подобного рода.^****

Однако для осуществления нашей задачи, начиная писать, напишите ваше влагаемое внутрь письмо с помощью этого Двухбуквенного алфавита. Допустим, скрытым посланием должно быть

Одновременно у вас наготове должен быть двухшрифтовый алфавит, который позволяет представить все буквы обычного алфавита, как заглавные, так и строчные, в двояком виде и пригоден для любого случая.

Пример двухшрифтового алфавита. Каждая буква алфавита может быть написана или напечатана одним из двух шрифтов, которые здесь обозначены как «a» и «b». Различия между ними совершенно очевидны при сравнении заглавных букв и некоторых букв нижнего регистра. В ряде случаев, например, в случаях a и m нижнего регистра, различить варианты сложнее. Для того чтобы сделать принцип более понятным, в данном примере различия между двумя алфавитами утрированы. В случае реального применения разница между двумя алфавитами должна была быть менее заметной, чтобы не возбудить подозрений у случайного читателя

Теперь для внутреннего письма, написанного двухбуквенным шифром, следует создать двухшрифтовое внешнее письмо, которое будет соответствовать ему, буква за буквой, а потом записать. Возьмем в качестве примера внешнего письма:

Коротенький пример использования Двухбуквенного Шифра. Нижняя строка представляет собой внешний текст, используемый для сокрытия внутреннего, закодированного послания. Каждая буква внешнего текста сравнивается с двумя начертаниями букв в образце двухшрифтового алфавита. Например, М в этом тексте соответствует шрифту «a» в двухшрифтовом алфавите. Поэтому над этой буквой пишется «a». Следующая буква внешнего текста соответствует а шрифта «a» (она более округлая) в двухшрифтовом алфавите, поэтому над ней пишется «a», и то же самое делается для каждой последующей буквы внешнего текста. Затем «a» и «b» делятся на группы по пять букв. (В приведенном выше примере границы групп обозначены точками.) Каждая пятибуквенная группа при расшифровке заменяется одной буквой с помощью двухбуквенного алфавита. Например, первой пятибуквенной группой является «aabab», соответствующая F

Мы также приводим более пространный пример шифрованного письма omnia per omnia: в качестве внутреннего письма, которое надо выразить, мы избрали письмо одного спартанца, посланное однажды на круглом посохе в виде шифрованной надписи.

Все потеряно. Миндар убит. Воины требуют пищи. Мы не можем ни уйти отсюда, ни задержаться здесь.

Внешнее письмо взято из первого послания Цицерона, а в нем заключено [закодировано] письмо спартанца.

Пример кодированного послания с использованием Двухбуквенного Шифра. Первое E относится к шрифту «a», следующее за ним g — к шрифту «b», два последующих o — к шрифту «b», а идущее далее m — к шрифту «a». Таким образом, первые пять букв дают «abbba», сочетание, соответствующее P, первой букве спартанского письма, приведенного на предыдущей странице. Остальной текст можно декодировать таким же образом, в результате чего получится письмо спартанца, приведенное на предыдущей странице: Perditae res. Mindarus cecidit и т. д.

Бэкон раскрывает секрет Словесного Шифра

Расшифровав сообщения, скрытые с помощью Двухбуквенного Шифра, Гэллап обнаружила инструкции к другим кодам, которые также содержались в других сочинениях. (Похоже, что Фрэнсис открыто опубликовал лишь инструкции, касающиеся Двухбуквенного Шифра. Поскольку если бы он был обнаружен, то он стал бы ключом к расшифровке всех остальных.) В «Новом Органоне» Бэкона Гэллап расшифровала следующий текст:

«Мы порой считаем, что другие наши изобретения обладают определенной ценностью для нашей работы, и время от времени мы тратим минуты досуга на то, чтобы заставить подобные маски служить вместо так много используемых двух шифров [Двухбуквенного Шифра и Словесного Шифра], ибо из столь многочисленных способов обращения к читателям наших трудов мы, естественно, должны выбрать предпочтительный, и мы признаем, что Словесный Шифр кажется нам превосходящим все прочие, нами изобретенные. Между тем мы разработали шесть [Шифров], которые мы использовали в некоторых наших книгах. Это Двухбуквенный Шифр, Словесный Шифр, Шифр Заглавных букв, Временной, или, как его чаще называют, Часовой Шифр; Шифр Символов и Анаграмматический...

Далее здесь вновь следует привести объяснение великому шифру, о котором так часто говорится [Словесному Шифру], именуемому наиболее важным изобретением, поскольку он имеет гораздо большую область применения. Требуется больше правил и инструкций, чем нам было необходимо для любого другого шифра, но для начала необходимо разобраться в том, что легко заметить. Итак. Для указания отрывков, которые должны использоваться при этой работе, применяются ключи. Такими ключами являются слова, употребляемые естественным и общепринятым образом, но выделенные с помощью заглавных букв, круглых скобок или слов, часто повторяющихся без особой на то необходимости; при этом все они [ключевые слова] пишутся с помощью других шифров, что также упрощает участь дешифровщика.^5*

Затем аккуратно рассортируйте весь полученный таким образом материал и поместите его в коробки и ящики, чтобы в свое время воспользоваться им. Будет нетрудно заметить, что есть слова, которые повторно используются по тому же поводу. Их следует отметить особо, поскольку они создают нашу последовательность сочетающихся или соединительных слов, которые, подобно меткам, расставляемым строителем на каменных глыбах, указывающим место каждой из них в готовом здании, безошибочно и точно указывают нам их связь со всеми другими частями...

Если при написании этих вложенных сочинений эти ключи и соединительные слова замедляли работу [т. е. делали процесс написания более трудным], то они будут иметь совершенно противоположный эффект при реализации данной части замысла, и задача нашего энтузиаста-дешифровщика облегчается; однако его глаза должны быть зоркими, как у орла, если он желает, ничего не упустив, выискать все»⁵.

Затем в тексте даются дальнейшие пояснения, касающиеся того, как работает шифр, в качестве примеров приводятся слова, которые использовались как метки для истории любви Бэкона к Маргарите. К этим словам, которые выступают в качестве флажков или меток, относятся

...столь знакомые и привычные термины, как ум и всевозможные таланты и способности, память, рассудок и так далее, а также сердце со всеми его привязанностями, как мы называем эмоции или слабо осознаваемые страсти, дух и душа. Эти слова, сопровождающие ключевое слово, указывают на то, что данный отрывок относится к той части моей истории, которую я пометил таким образом...

Из моих изобретений ни одно не превосходит использование слов в обычном употреблении в качестве указаний для дешифровщика. В таблицах должны указываться все подобные слова, потому что ни один человек не в состоянии удержать в памяти такое количество слов в течение длительного времени⁶.

Далее в тексте приводятся дополнительные инструкции по пользованию Словесным Шифром и объясняется, что инструкции заложены в ряд явных текстов, чтобы в случае, если один комплект инструкций не будет обнаружен, это не стало бы препятствием для процесса дешифровки.

Как же работает Словесный Шифр? Д-р Оуэн объясняет его работу в начале второго тома «Зашифрованной истории сэра Франсиса Бэкона». Также ряд работ на эту тему был написан лицами, изучавшими расшифровки Оуэна и научившимися пользоваться этим шифром. Приводимая ниже статья, написанная П.Дж. Шерманом, была напечатана в «Бэкониане», том IV, номер 14 за 1896 год. Здесь она приводится без купюр, чтобы дать полное представление о работе шифра и помочь всем желающим осуществить собственные эксперименты, используя его. Читатель обратит внимание на то, что часть материала перекликается с тем, о чем говорится в книге Гэллап.

Шифр д-ра Оуэна

Ниже приводятся выдержки из пространной статьи, недавно опубликованной детройтской «Трибьюн» и написанной очевидцем и экспериментатором о Системе Шифра д-ра Оуэна. Поскольку детали, воспроизводимые здесь, совпадают с другими сообщениями, сделанными несколькими независимыми свидетелями, а также потому, что данное описание признается наиболее понятным и исчерпывающим по сравнению с прочими, которые существовали до сих пор, мы полагаем, что было бы справедливо привлечь внимание к этой работе. Статья на данную тему другого очевидца и дешифровщика, предназначенная специально для нашего Журнала, к сожалению, запаздывает и не поступит к нам в срок, чтобы мы успели опубликовать ее в апреле. Мы надеемся включить ее в июньский номер [«Бэконианы»]:

Тайна Шифра Бэкона — Подробности об открытии д-ра Оуэна

А тогда, когда тайна будет раскрыта, Мир удивится, что так долго не мог раскрыть ее.

Бэкон

Что такое шифровка?

Это скрытый рассказ, изложенный посредством внешних слов, букв, знаков или иероглифов.

«Зашифрованная история сэра Фрэнсиса Бэкона», обнаруженная д-ром Орвиллом У. Оуэном, расшифрована по словам и представляет собой одно из самых замечательных литературных произведений в мире. Воистину, она настолько ошеломляет, что не приходится удивляться, что те, у кого не было ни желания, ни возможности внимательно разобраться во всем, подвергли ее огульной критике. И все же тайные способы общения используются с древнейших времен, правительства пользуются шифрами для отправки секретных депеш, и шифры доказали свое неоценимое значение, особенно в периоды войн. Если читатель сделает паузу и поразмыслит, то он признает, что это самый естественный и в то же время самый надежный способ, который мог позволить скрыть эту историю и тем самым передать ее грядущим поколениям.

Шифр Бэкона, открытый д-ром Оуэном, состоит, насколько я понимаю, из ряда (1) слов-ориентиров. Вокруг этих слов-ориентиров сосредоточены (2) ключевые слова, а эти ключевые слова, в свою очередь, имеют (3) свои слова-соответствия, как одиночные, так и двойные. (4) Предложения, в которые входят слова-ориентиры, слова-ключи и слова-соответствия (5), собираются вместе по (6) системе, и тогда миру является новая, связно излагаемая история. Не надо ничего прибавлять или убавлять. Этого достаточно, чтобы получить законченное повествование.

Между тем самые полные сведения получаются за счет обработки самих результатов, и, овладев шифром и научившись применять его на практике, я осмелюсь максимально кратко и доходчиво рассказать о том, как это делается. Однако позвольте предварительно уделить немного места тому, что означает это открытие.

О чем свидетельствует шифр

Шифр свидетельствует о том, что все сочинения Уильяма Шекспира, Роберта Грина, Джорджа Пиля, пьесы Кристофера Марло; «Королева фей» и «Пастушеский календарь» и все сочинения Эдмунда Спенсера; «Анатомия меланхолии» Бертона; «История Генриха VII», «Естественная история», «Толкование природы», «Великое восстановление науки» и «О преуспевании наук», «De Augmentis», «Опыты» Бэкона, а также все прочие его труды на самом деле были написаны самим сэром Фрэнсисом Бэконом, использовавшим чужие имена в качестве масок, скрывавших подлинного автора.

* * *

Как пользоваться шифром

В первый раз, когда я беседовал о шифре с д-ром Оуэном, он дал мне несколько беглых указаний, касающихся «колеса», а затем сунул мне в руки первый опубликованный том, полученный в результате дешифровки, посоветовав внимательно прочитать «Послание к дешифровщику», после чего мне предлагалось прийти в его офис и применить на практике приведенные в публикации указания, и я, как было сказано ранее, последовал этому предложению. На 3-й странице [первого тома «Зашифрованной истории сэра Фрэнсиса Бэкона»] я обнаружил следующее:

Взять нож и наши книги им разрезать,
Расставив их листы на колесе
Крутящемся. Вращая колесо
Попеременно, пристально ищи
Незрячую ФОРТУНУ, что на шаре
На месте не способна устоять
В движенье беспокойном.
Отметь же перводвижитель:
Она нам будет первой вехой.

Этот совет был в точности исполнен. Было сооружено огромное колесо, состоящее из двух барабанов, на которые была намотана огромная лента ткани длиной в 1000 футов и шириной в 2 фута. Устройство настолько простое, что при вращении барабана в одном направлении можно сразу просмотреть все 100 футов полотна, а при обратном движении все просматривается в обратном направлении. На эту тканевую ленту наклеены печатные листы всех мнимых авторов, упомянутых выше. Трудно придумать более простой и удобный способ просмотра огромного числа страниц за короткое время.

Ключевые слова

Далее в «Послании к дешифровщику» к «первому великому ориентиру», Фортуне, добавляются четыре других: Природа, Честь/Слава, Репутация и Пан, бог природы. После наклейки всех сочинений на колесо следующим шагом д-ра Оуэна стал тщательный просмотр текстов для выявления всех этих слов-ориентиров и их выделение с помощью цветных карандашей в тех местах, где они встречались, что само по себе было задачей не из легких, поскольку на поверку выяснилось, что первые четыре слова повторяются 10641 раз.

Будем помнить, что эти пять слов — не ключи к скрытому повествованию, но только метки, указывающие, где следует искать ключевые слова. А вокруг каждого ориентира группируются ключевые слова. Они повторяются вновь и вновь, так очевидно и явно, что серьезный исследователь обязательно обратит на них внимание. Далее следует обвести карандашом каждое предложение, в котором употреблено слово-ориентир, тем самым обводя и ключевые слова, после чего эти предложения с колеса задиктовываются машинистке, которая печатает их на листках бумаги. В верхней части каждой страницы такой машинописи печатается ключевое слово или слова соответствующих предложений, что позволяет избежать путаницы при сортировке.

Я считаю, что инструкции, приводимые на странице 8 первого тома в «Послании к дешифровщику», совершенно правильные:

И, сэр, как ни вилась бы эта нить
Разбросанных повсюду правил,
Сей хаос будет тотчас прекращен,
Когда слова-ключи вы соберете.
И то, что было вместе сведено,
Подскажет вам ключи от всех историй,
Инструкцией для дешифровщика
Понятной став.

Сортировка бумаг означает их раскладку в стопки по одинаковым ключевым словам, благодаря чему все слова фрагмента, все, что относится к истории, которую необходимо расшифровать в этих особых предложениях или абзацах, оказываются собранными вместе:

Внимательно отбор произведя,
К самой работе живо приступайте,
Как секретарь, что при дворе трудится,
По ящикам бумаги сортируя;
Когда же он закончит это дело,
Во всем порядок должный наведя,
Разрозненное вместе соберется,
Бумаг сопоставленье текст откроет.

Согласующиеся слова

Д-р Оуэн трудился и работал с текстами почти восемь лет, прежде чем открыл способ расшифровки тайных историй. Однако для меня, пользовавшегося его указаниями, задача оказалась сравнительно легкой. Это очень увлекательное, хотя и сложное занятие, ибо вскоре я обнаружил, что истории можно расшифровывать не только по одним ключевым словам, поскольку вокруг ключей опять-таки сосредоточены согласующиеся слова, призванные помочь в процессе поисков и направляющие исследователя в практически безграничном хаосе предложений, которые выбраны из множества разных мест, из полудюжины сочинений, «раскинувшихся шире, чем небо или земля», и соединить их, пользуясь этим правилом, явив миру вложенные истории и поразительные истины.

Я приведу пример таких согласующихся слов. Допустим, ключевыми словами являются «любовь» и «король». Мы должны искать не только слова «любовь» и «король», которые будут выступать для нас в качестве ориентиров, но также все слова с аналогичным значением. Ища синонимы «любви», мы найдем «обожание», «преклонение», «сильную привязанность» и так далее. Для «короля» мы будем искать слова, относящиеся к царственной особе, такие как «величество», «высочество», «царство», «двор» и так далее. Найдя предложение, в котором такие слова повторяются, исследователь может уверенно следовать по указанному пути, постепенно собирая повествование в единое целое. Однако в том случае, если фрагмент содержит в себе ключи, а «смысла» из него, как ни крути, не извлечь, — он, на деле, кажется лишним, — его следует до времени отложить в сторону, и со временем удастся обнаружить то место, куда он встанет с поразительной точностью.

Когда возникают затруднения

Иногда связанное повествование обрывается. Чего-то не хватает, текст становится бессвязным. При снятии с колеса был пропущен фрагмент, или же при сортировке его поместили не в тот ящик.

Теперь начинается охота. Весь день был потрачен на то, чтобы отыскать одну строчку или один абзац. Однако они где-то здесь, их просто необходимо отыскать. Тогда наступает время, когда, по словам д-ра Оуэна, «волосы поднимаются дыбом», а голова готова треснуть от обилия трудностей, которые могут возникнуть из-за одной мелкой нед оглядки.

Иногда попадаются фрагменты, не содержащие используемого ключевого слова и фактически не имеющие отношения к повествованию. Просто отложите их, сохранив для дальнейшего использования. Они относятся к какой-то другой истории и со временем встанут на свое место. Понадобится все. Может случиться, что предложение выйдет туманным или неестественным по построению. В этом случае дешифровщику дается четкое указание изменить в нем порядок слов, и тогда оно сразу же обретет свой истинный смысл:

Наставником пусть будет вам рассудок,
Приспособляйте дело к слову, слово к делу,
Ищите согласованности слов
И смысла переклички, параллели,
Чтоб все само собой сцеплялось вместе,
Слова-синонимы и близкие по смыслу,
Что связь имеют несомненную друг с другом,
Должны в сродстве своем соединиться.

Приведенный выше текст получен из «Гамлета», «Нового Органона», «Афоризмов» и «О преуспевании наук». Впервые текст был сведен вместе в «Послании к дешифровщику», страница 8. Это — показательный пример того, как могут быть разбросаны предложения. Также на странице 21 приводятся такие строки:

Часть истории
Имеет больше стоп, чем стих диктует,
Пусть вкус подскажет вам, где следует
Исправить хромающие строки.

Имена собственные

Упоминаются компаунды (составные слова. — Прим. пер.), и возникает вопрос: «Что вы, сэр, понимаете под компаундами?» Ответ таков:

Помыслить невозможно, чтобы мы
В рассказах наших имена людей,
О ком ведем мы речь, назвали прямо.
То было б непростительной ошибкой.
И в то же время имена столь часто
И свободно упоминаем мы
Благодаря отменному приему.
Чтоб вы смогли проникнуть в суть его,
Простой и верный план согласований
Использовался нами; сходство слов
Нам помогло надежно тайну спрятать.
Итак, мы вам покажем способ,
Как быстро имена восстановить,
А зная, как восстановить одно,
Вы сможете извлечь и остальные.
Итак, за объяснением следите
Нашим, которое поможет вам
Распутать хитросплетенье слов двойных.

Я приведу пример имени, спрятанного на странице 142 издания Шекспира, опубликованного в 1623 году. Это отрывок из «Бесплодных усилий любви», в котором труппа мнимых актеров разыгрывает спектакль перед королевой. Прочтите остроумные реплики, которыми они обмениваются с публикой, обратите внимание на то, как один из зрителей составил компаунд из имени одного из актеров:

«Итак, поскольку он осел, отпустите его;
Что ж, прощай, славный Джуд. Но что же ты не уходишь?»
«Из-за окончания своего имени».
«Из-за осла в придачу к Джуду; верни его, и Иуда уйдет».

(Ср.:

Бойе

А так как ты осел, тебе здесь быть негоже,
Иди, Иуда, прочь. Чего ж ты встал, осел?

Дюмен

Ему не хватает удара кнутом.

Бирон

Я помогу ему. А ну, пошел!

(акт V, сц. 2, пер. Ю. Корнеева)

Как видно, в русском переводе игра слов с неизбежностью утрачивается. В оригинале к имени Джуда (Jude, вариант имени Иуда) необходимо прибавить окончание «осел», «asse» в орфографии Шекспира (читается «эс»), и тогда получается имя Judas, т. е. Иуда. — Прим. пер.)

Параллельные предложения

Здесь в качестве иллюстрации можно привести параллельные предложения, взятые, на первый взгляд, из очень разных источников, но сливающиеся в единое целое, подобно аромату цветов, о которых в них говорится.

Украшено изысканно цветами
Из злата чистого, гранатами,
Лавандой, миртом, розами, гвоздикой,
Чабером, мятой, также майораном,
И гиацинтами, и ноготками,
Левкоями, цветущим миндалем... и т. д.

Данное описание цветов и деревьев занимает практически всю страницу 39 «Послания к дешифровщику». Всякий, кто заглянет на страницу 292 «Зимней сказки» (акт IV, сц. 4) и «Опыта о садах» Бэкона, сразу увидит, откуда взялись все перечисленные здесь цветы. Другими словами, параллели, соответствия и сходство смысла.

Как отыскать начало тайной истории

Как дешифровщику узнать, где начало повествования?

Это проще простого. Оказывается, что после того как материал для истории собран посредством ориентиров и ключей, где-то в этих отрывках глаз замечает слова типа: «Начни отсюда», «Приступим же» и т. п. Неужели можно придумать еще более явное указание? Отличный пример такого рода есть в шекспировской «Жизни и смерти короля Иоанна» (акт I, сц. 1):

Дражайший сэр,
На локоть опершись, я начинаю письмо... и т. д.

Вопрос в том, как узнать, что должно следовать дальше, когда одна часть готова, кажется весьма существенным, однако я считаю, что Бэкон очень четко указывал названия следующей истории в самом конце или в заключительной части каждого повествования. В конце «Послания к дешифровщику» он на чистом английском языке указывает: «Следующее письмо — это "Послание-посвящение" автора». В конце этого посвящения я нахожу:

А далее последует «Рассказ
О королеве, о несчастье главном,
О нашей жизни»; взявшись за него,
Вы тайную историю прочтете.

Определение ключей

Вслед за этим естественным образом встает вопрос: «Как искать ключи к историям?» Они также располагаются ближе к концу повествования, представляя собой одно или несколько важных слов, достаточно ярких, чтобы привлечь к себе внимание. Как только отрывки, содержащие ключ или ключи, оказываются собранными вместе и исследователь приступает к работе, его поистине потрясает количество ключевых слов, которые группируются вокруг одного-двух главных, а число соответствующих слов порой не поддается исчислению.

* * *

«Мы, невзирая на опасность, вложили наше имя в различные тексты, — говорит Бэкон в своем послании к дешифровщику, — написав его такими большими буквами, чтобы, как сказал пророк, "имеющий глаза да увидел". И если вы внимательно ознакомились с достаточным числом наших книг, то, без сомнения, вы прежде всего обнаружили наше имя». Это поразительное заявление — чистая истина. Любой, кто пожелает исследовать шекспировские сочинения 1623 года издания и другие упомянутые работы, увидит, что имя Бэкона часто фигурирует в них, набранное заглавными буквами, например, в пьесе Шекспира «Генрих IV»: «У меня есть копченый БЕКОН», или же в «Рассказе старушки» Пиля: «Моя бабка была копченым БЕКОНОМ». И тем не менее Бэкон часто предупреждает дешифровщика об опасности, сопровождающей открытие его имени. Он говорит:

Ведь в этот текст вложили мы, мой друг,
Опаснейшую хронику событий,
И, раскрывая тайны, что в нем скрыты,
Крамольные узнаете вы вещи.
Так дайте слово не публиковать
Доподлинное имя автора
До той поры, пока он не умрет.

Несмотря на сложность шифра, Бэкон намекает на то, что его легко раскрыть, если строго соблюдать правила. «Вас ждет удача, коль работе вы времени в достатке отведете, — говорит он, — ведь вся работа, в сущности, проста, почти что механична». Таково и мое мнение, ибо ключевые слова для вложенных историй:

Разбросаны, в количестве изрядном,
Чтоб соответствия легко искались
И даже глаз подслеповатый смог
Увидеть их, столь явных и блестящих,
Чтоб их сиянье и незрячему
Дано увидеть было.

Бэкон не считает, что каждый способен углубиться в лабиринт и выбраться из него целым и невредимым. Он даже говорит будущему дешифровщику:

И все же, может статься,
Не сможете вы шифры расколоть,
Не все мы можем сделать, что хотим,
И в тонкости проникнет только тот,
Кто сердце отдает своей работе.

О случайностях

«Продолжается ли каждая история до тех пор, пока не будут использованы все слова?» — таков был заданный мной вопрос. Последовал ответ: «И да, и нет». То есть некоторые истории оставались незавершенными до тех пор, пока не были написаны все сочинения, ибо их части скрыты во всех сочинениях. Однако повествование о ряде событий завершилось ранее публикации поздних работ Бэкона. Следовательно, было бы бесполезно искать продолжение тому, что уже рассказано. Например, если человек умер, то его личная история завершилась, и у нас нет оснований ожидать, что мы услышим о нем что-то еще.

На странице 28 дешифровщик говорит Бэкону о расшифрованных историях следующее:

А если это назовут случайным?

Ответ таков:

Мы думали об этом. Если кто-то
Решит, что в этом деле система
Не нужна, пускай его дерзает.
Без наших указаний он пойдет
По ложному пути, не приближаясь
К заветной цели; более того,
При каждом новом шаге он все дальше
От истины оказываться будет.

А с зашифрованными историями дело обстоит следующим образом:

Как стрелы, что в одну мишень летят,
Как к городу ведущие дороги,
Как реки, что вливаются в моря,
Как линии, сошедшиеся в точке,
Так шифров тысячи единой цели
Подчинены и славно служат ей.

* * *

Смехотворные представления о том, что зашифрованные истории — это порождение фантазии д-ра Оуэна, живы в этой стране, как они были живы и год назад. Помимо огромного количества подтверждающих фактов, самым убедительным является то обстоятельство, что пятый том расшифровок, содержащий продолжение «Жизни сэра Фрэнсиса Бэкона при французском дворе», был расшифрован исключительно помощниками д-ра Оуэна, а он не имел к нему никакого отношения, и все же эта история разворачивается так последовательно, как только можно было бы пожелать.

Долготерпение и целеустремленность д-ра Оуэна, проявленные им при этой работе, представляются мне не менее поразительными, чем обнаружение шифра.

Страницы на Шифровальном Колесе. На этих страницах видны пометки цветными карандашами, сделанные Оуэном и его помощниками в процессе дешифровки. (На страницах есть пометки, сделанные красным, желтым, фиолетовым, синим, бордовым и черным карандашами.) В процессе просмотра фрагментов и целых страниц на предмет наличия в них шифра их, как видно, помечали, чтобы отметить прогресс в работе и избежать затраты сил на их повторный просмотр

«Эта работа не должна прекратиться в том случае, если мне придется прекратить ее, — сказал доктор. — Если бы я умер сегодня вечером, мои помощники смогли бы продолжить дешифровку. Если бы кто-то из них умер или по какой-либо причине бросил эту работу, мне пришлось бы обучить выполнению ее кого-либо другого. Таким образом, дело было бы продолжено».

Овладение бэконовским шифром и пользование им абсолютно убедили меня в его подлинности. Он подчиняется определенным правилам, которые, однако, не являются жесткими. Рассказанные истории связны и кратки, если учитывать период, который они охватывают, и их нельзя перестроить иначе, чем они выстроены. Вместе с тем никакие два дешифровщика не смогут воспроизвести одну и ту же историю совершенно одинаковым образом, но их результаты не будут противоречить друг другу в том, что касается фактов. Это — подлинный шифр.

П.Дж. Шерман

Дополнительное свидетельство по поводу Словесного Шифра

Вероятно, не стоит удивляться тому, что сообщение Орвилла Оуэна о Словесном Шифре было противоречивым. То, что было записано этим шифром, буквально переписало историю елизаветинской эпохи. Кроме того, д-р Оуэн не представил подробного описания своих методов в первом томе опубликованного им труда. Многие критики называли его мошенником. Мало кто удосужился лично убедиться в том, как обстоит дело в действительности. К числу таких людей относится г-н Дж. Б. Миллетт из Бостона, который побывал на семинаре д-ра Оуэна в Детройте в феврале 1893 года.

Ниже приводятся фрагменты рассказа о его экспериментах с шифром:

Для проверки точности метода автору [г-ну Миллетту] объяснили, что следует делать, и предложили ключевое слово, относящееся к «Истории Испанской Армады» (впоследствии опубликованной д-ром Оуэном^6*). Держа в руке карандаш, он скопировал примерно сто строк с разных частей колеса, руководствуясь ключевыми словами, а затем свел эти разрозненные предложения и части предложений в единое целое таким образом, чтобы, получился осмысленный текст; при этом не было использовано ни единого дополнительного слова. Закончив работу, он собрался было зачитать вслух то, что у него получилось, но д-р Оуэн остановил его и, вынув из ящика машинописный текст (о существовании которого автор не подозревал), также прочел его вслух. Два экземпляра почти в точности совпадали, а расхождения в них явились следствием небольших ошибок, допущенных автором при списывании с колеса. Были проведены и другие, более короткие тесты, и вскоре после этого автор откланялся, сказав, что составит свое мнение по этому поводу, «хорошенько поразмыслив обо всем» и найдя возможность самостоятельно разобраться, не идет ли здесь речь о каком-то новом законе риторики. В любом случае, дело было весьма неординарным; а если речь шла о мошенничестве, то, по крайней мере, шесть человек верили в эту изобретательную и тщательно сфабрикованную ложь и не собирались менять свое отношение к ней...

Том I ясно дал понять следующее: либо д-р Оуэн придумал все, о чем рассказывается в этой книге, а затем начал выискивать отдельные предложения, разбросанные по всему Фолио и трудам, официально приписываемым Бэкону, Спенсеру, Пилю, Грину и Марло, усердно сбивая эти предложения в единое целое, чтобы получить связную историю (соответствующую сюжету сочиняемой им книги), либо же он изобрел метод, который позволил ему неким механическим путем отыскивать эти предложения и складывать их вместе...

Невзирая на то обстоятельство, что результаты д-ра Оуэна в некотором смысле ошеломляющи и не согласуются с данными истории, невозможно отмахнуться от вышеприведенных умозаключений...

Во время третьего визита автора в Детройт (в декабре 1895 года) его сразу же допустили в лабораторию, где он в течение нескольких часов прождал появления д-ра Оуэна. На этот раз ему разрешили осмотреть все, что ему заблагорассудится, он беспрепятственно получал ответы на все интересовавшие его вопросы и необходимые пояснения. Он удовлетворился свидетельствами работников лаборатории и сотрудников издательства, а также свидетельствами жителей Детройта, с которыми он был знаком лично (и которые были в курсе работ д-ра Оуэна) о том, что в течение многих месяцев д-р Оуэн не имел никакого отношения к дешифровке, продолжавшейся в его офисе, и что при этом работу на самом деле проводили его два, а иногда и три помощника, один из которых работал с ним с самого начала, а двое других были обучены позднее. Из всего этого вытекает, что методу д-ра Оуэна можно спокойно обучить других, что для этого не требуется, чтобы люди знали пьесы Шекспира или признанные сочинения Бэкона так, как знал их д-р Оуэн.

Во время последнего визита автора помощники д-ра Оуэна трудились над расшифровкой перевода «Илиады» с «колеса». Автор с университетской скамьи был знаком с произведениями Гомера как в оригинале, так и в переводе, и ему хватило нескольких минут, чтобы убедиться в том, что все экспериментаторы были весьма поверхностно знакомы с «Илиадой». Просмотрев большую кипу из примерно 2000 страниц формата 13 дюймов на 17 дюймов, испещренных отрывками из вышеупомянутых произведений, автор, к своему величайшему удивлению, убедился в том, что на этих листах было много отрывков из «Илиады», часть которых была изложена невнятно, так что человек, не знакомый с «Илиадой» от «А» до «Я», не смог бы распознать их, не имей он какого-либо ориентира, например, ключевого слова, которое направляло бы его поиски...

Следует напомнить, что шифр «Omnia per Omnia» [Двухбуквенный Шифр], изобретенный Бэконом, был основан на использовании всего двух букв, «a» «b». Задача написать длинный текст посредством такого метода должна была быть очень трудоемкой, потому что для обозначения одной буквы алфавита требовалось написать пять букв.^7* Шифр д-ра Оуэна, основывающийся исключительно на ключевых словах или на согласующихся словах и ключах, появляющихся на их основе, является таким методом, которым легко воспользоваться и который Фрэнсис Бэкон должен был бы естественным образом изобрести вслед за «Omnia per Omnia». Он вырастает из него.

Эффективность этого метода была весьма обстоятельно проиллюстрирована энтузиастами из Детройта, которые, в ответ на обещанную одной из детройтских газет награду, написали цикл из пяти рассказов, вложив в них шестой, причем этот шестой рассказ предлагалось восстановить по методу д-ра Оуэна.

Победитель сумел без посторонней помощи выписать из них шестой рассказ, это же сумели сделать и некоторые другие, что указывает на то, что, не искажая смысла, не перекраивая конструкции и не вставляя слова от себя так, чтобы это стало заметно читателю, автор этих пяти рассказов сумел вложить в них шестой, отличающийся и по форме, и по содержанию, который был легко расшифрован после того, как стал известен способ расшифровки. В данном конкретном случае шестым, или вложенным, повествованием стало довольно большое стихотворение⁷.

Шифр Игнатиуса Доннелли

Третий шифр, о котором говорится в этой книге, это шифр, раскрытый Игнатиусом Доннелли и описанный им в двухтомном труде «Великая криптограмма» (1888). Фрэнсис Бэкон не оставил инструкций относительно этого шифра (или, по крайней мере, они пока что не обнаружены), и мы имеем лишь пояснения Доннелли о том, каким образом он работает.

Он объясняет, что это шифр, состоящий из слов, которые выбираются из текста на основании неких сложных арифметических выкладок. Доннелли приводит пример этих выкладок в следующем абзаце, представляющем собой явный текст с вложенным в него зашифрованным сообщением:

Ибо не может быть никакого сомнения в том, что, при тщательном анализе, у нас появляется основание верить в возможность обнаружения тайной, хорошо спрятанной и хитроумно вложенной зашифрованной истории, написанной не знаками алфавита, но словами; она скрыта не только в книгах, но и в письмах того времени, а чрезвычайно хитроумный ключ от этого шифра утрачен. Возможно, в будущем он будет обнаружен каким-нибудь прилежным исследователем, но в наш век все вложенные в эту книгу криптограммы великих произведений надежно скрыты от нас.

Вложенное в этот текст сообщение получится, если выбрать из него каждое пятое слово:

Нет, это шифр, состоящий из слов, а не из букв, и он обнаружен в «Великой криптограмме».

(В русском переводе передан лишь смысл явного и вложенного английских текстов. — Прим. пер.)

Метод Доннели подобен такому, который предусматривает извлечение из текста на основе математических вычислений слов, которые раскрывают скрытую информацию. Однако его арифметические расчеты значительно сложнее, чем простой отсчет каждого пятого слова. Он описывает сложный процесс их извлечения из «корневых чисел», которые затем изменяются с помощью других чисел, чтобы получить числовую последовательность, руководствуясь которой следует выбирать слова из текста.

Другие исследователи не смогли повторить работу Доннелли, возможно, из-за сложности его системы или же потому, что Доннелли не предоставил исчерпывающих объяснений, как ей пользоваться. В настоящее время она остается одной из многочисленных тайн, которыми окружена личность Фрэнсиса Бэкона и его труды.

Дополнения к зашифрованной истории

Существуют и другие шифры, которые, по утверждению обнаруживших их лиц, были открыты ими в сочинениях Шекспира и его современников. Одни шифры строятся на основе первых букв строк или фраз, другие представляют собой шифры замены или перестановки. Однако такие шифры не позволяют прочесть повествование, являясь всего лишь знаками, указаниями на тайную историю Фрэнсиса Бэкона.

Он не знал, что такое злоба... Он никогда не мстил обидчикам; что мог делать, учитывая его возможности и достаточно высокое положение, если бы только это не претило ему... Он никогда никого не оклеветал перед государем... Я склонен думать, что если кто-то из людей, живущих в наши новые времена, и получал знания от Бога, то это, несомненно, был он. Уильям Роули Предисловие к «Sylva Sylvarum»

У всех шифров есть свои критики. Некоторые, по-видимому, не желают признавать правдивость истории, которая противоречит точке зрения ортодоксальной историографии. Некоторые полагают, что те, кто выискивает подобные шифры, находят то, что хотят найти, что Первое Фолио превратилось в своеобразный печатный тест, из которого люди вычитывают то, что, по их мнению, в нем уже заложено.

Впрочем, ясно, похоже, одно: какими бы недостатками и ошибками ни грешили их методы, те, кто посвятил многие годы жизни поиску и разгадыванию шифров, были искренни в своем стремлении обнаружить нерассказанную миру историю Фрэнсиса Бэкона. В самом деле, разве история может быть более захватывающей?

Примечания

*. Фрэнсис находился в Париже с 1576 по 1579 год (см. главу 6), сопровождая сэра Эмиаса Полета, только что назначенного посланником во Франции. В состав группы, сопровождавшей их, входил Томас Фелиппес, английский специалист по шифрам, которыми пользовалась разведка. Ранее Фелиппес учился в Колледже Св. Троицы, причем в те же годы, что и Фрэнсис, и в последующие годы они поддерживали близкие отношения. Также в Париже Фрэнсис мог познакомиться с Блэзом де Виженером, ведущим французским криптографом. Виженер был связан с Плеядой, французским литературным кружком. В 1585 году он опубликовал учебник по шифрованию, «Traicté de Chiffres».

**. В переводе с латыни буквально означает: «все посредством всего»: указание на то, что любое шифрованное сообщение может быть вложено в любое явное сообщение.

***. Пять позиций, в каждой из которых возможны два варианта, дают в целом 2⁵ = 32 разных варианта, которых достаточно для замены букв алфавита. (В те времена алфавит состоял из 24 букв; современные i и j, а также u и v писались одинаково.) Эта система кодировки в основе своей аналогична двоичной кодировке, которая используется в современных компьютерных системах, где обычно используется восемь позиций (восемь битов), что дает 2⁸ = 256 различных вариантов. Наиболее распространенной системой кодировки является ASCII. 256 разных кодов достаточно для букв алфавита в верхнем и нижнем регистрах, цифр, знаков препинания и других символов. Некоторые протоколы связи между компьютерами используют семь битов, что достаточно для 128 различных символов. Такие языки, как японский или китайский, требуют шестнадцатибитных кодов, что позволяет создать 2¹⁶ = 65536 символов.

****. Эта бинарная система кодирования, изобретенная Фрэнсисом Бэконом, легла в основу телеграфного кода Сэмюэла Морзе. Морзянка обычно описывается как сочетание точек и тире. Их можно передавать в виде коротких и долгих звуков (посредством радиоволн), электрических сигналов (телеграф), световых сигналов (все еще используемых военными моряками для связи между кораблями), а также другими аналогичными способами.

5*. В расшифрованных отрывках Бэкон приводит примеры ключевых слов, в том числе Борьба (Strife), Сила Духа (Fortitude), Дружба (Friendship), Фортуна (Fortune), Честь/Слава (Honour), Истина (Truth) и Искусство (Art). См. «Двухбуквенный Шифр» Гэллап. Эти примеры заимствованы из Части II.

6*. Визит Миллетта состоялся после того, как в 1893 году вышел первый том труда Оуэна. Расшифрованная пьеса «История Испанской Армады» начиналась во втором томе и завершалась в третьем, которые были опубликованы годом позже.

7*. Еще один недостаток Двухбуквенного Шифра заключается в том, что при последующих изданиях, когда набор текста выполнялся одним шрифтом, зашифрованный текст утрачивался. Благодаря Словесному Шифру, хотя и усложняющему процесс дешифровки (поскольку явно неуместное использование заглавных букв или выделения слов курсивом для обозначения ключевых слов может быть «исправлено» в последующих редакциях), зашифрованный текст не утрачивается.

1. Advancement of Learning, XVI:6. Project Gutenberg-text в транскрипции, сделанной в 1893 г. Cassell & Company edition.

2. Бэкон — Якову, без даты [предположительно, 22 октября 1623 года], приводится в: Jardine and Stewart, Hostage to Fortune, p. 493.

3. Ibid., pp. 1—3.

4. Перевод De Augmentis Scientiarum, выполненный Гилбертом Уотсом (1640), воспроизводится в: Gallup, Bi-literal Cipher of Sir Francis Bacon, p. 52. В этом и других фрагментах из работы Гэллап, приводимых в данной главе, елизаветинская орфография и пунктуация заменены на современные. Постраничные примечания сделаны редакторами.

5. Ibid., рр. 118—119.

6. Ibid., p. 120.

7. J.B. Millett, «Dr. Owen's Cipher Method» в: Baconiana, vol. III, no. 9, April, 1895, pp. 94—95, 96—97.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница