Введение

Памяти моей матери
Татьяны Михайловны Комаровой

«Читайте его снова и снова: а если и тогда вы его не полюбите, то, несомненно, вам угрожает явная опасность не понять его», — так обращались к читателям друзья Шекспира — актеры Джон Хеминдж и Генри Конделл,_ издавая его «Комедии, Хроники и Трагедии». Их издание, знаменитое Первое фолио, появилось в 1623 г., через семь лет после смерти Шекспира, Они сообщали, что стали «опекунами» его осиротевших творений не ради выгоды или славы, а только для того, чтобы спасти их от гибели и искажений и сохранить память о столь достойном друге и человеке: пьесы этого «счастливого подражателя природы» уже выдержали самый строгий суд, и каждый в меру своих способностей найдет в них что-либо привлекательное и сможет, если захочет, сделать их своими наставниками.¹ В том же издании Бен Джонсон называл Шекспира «душой века», ставил его выше Чосера, Спенсера, Бомонта, Лили, Кида, Марло, выше Эсхила, Еврипида, Софокла, Аристофана, Плавта, Теренция и предсказывал бессмертие его творениям: «Гордись, моя Британия, у тебя есть тот, перед кем преклоняются все сцены Европы. Он был не для одного века, но для всех времен».²

Не только восторженные отзывы друзей, но также суждения Роберта Грина, Генри Четтла, Фрэнсиса Миреса, Томаса Платтера, Леонарда Диггеса и других современников Шекспира³ свидетельствуют о том, что его драмы пользовались любовью зрителей. При жизни Шекспира мало кто мог читать его подлинные произведения: его рукописи были собственностью театра «Глобус», а так называемые «пиратские» издания в большинстве случаев давали искаженный текст, переработанный другими театрами и недобросовестными издателями.

Шекспир сознавал, что творит для многих будущих поколений: об этом он говорит и в сонетах, и в драмах. Однако прежде всего он стремился воздействовать на зрителей своего времени, на людей самого разного положения, образования и культуры. Как известно, театр «Глобус» принадлежал к народным театрам, его аудитория состояла из всех слоев английского общества.⁴ Чем больше знакомимся мы с драматургией и поэзией конца XVI — начала XVII вв., тем более понимаем, как велико было влияние Шекспира на литературу, его времени.

За четыре столетия Шекспир завоевал почти все страны: человеческой жизни не хватит, чтобы прочесть все, написанное о нем людьми самых разных профессий. Например, далеко не полная систематическая библиография Г.Р. Смита (продолжение библиографии В. Эбиша и Л. Шюкинга) насчитывает 20527 работ, опубликованных только с 1936 по 1958 г. Поток исследований о Шекспире будет еще шире и глубже, потому что не иссякнет потребность человека понять жизнь, природу, общество и самого себя. При этом каждый, кто по-настоящему любит Шекспира и решается о нем писать, убежден, что именно ему открылся подлинный смысл его великих творений. Чтобы понять драмы Шекспира, необходимо изучать их текст, характеры персонажей, композицию, развитие драматического конфликта, их источники, а также исторические, политические, религиозные, философские и художественные произведения, которые были или могли быть известны Шекспиру. Необходимо также глубокое знание политической обстановки в Англии в те годы, когда создавалась та или иная драма.

Исторические и этические проблемы, связанные с судьбой личности и государства, были особенно актуальны в эпоху Возрождения, в эпоху социальных потрясений, «которая нуждалась в титанах и которая породила титанов по силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и учености».⁵ Интерес английских драматургов конца XVI — начала XVII вв. к истории и к судьбе исторических героев был вызван не только подъемом национального самосознания, как обычно считают, но прежде всего обострением внутренних социально-политических конфликтов.

Шекспир и современные ему драматурги Кристофер Марло, Бен Джонсон, Джордж Чапмен, Томас Лодж, Томас Хейвуд, Фулк Гревиль и другие обращались к истории Англии, Шотландии, Нидерландов, Франции, древнего Рима, Турции и других стран, однако при этом косвенным образом откликались на проблемы, актуальные для их собственной эпохи. Познание прошлого помогало им понять события настоящего и поставить проблемы, которые они не решались обсуждать на материале современной политической жизни Англии.

Возникновение национальных государств неизбежно порождало новые отношения между личностью и государственной властью, и укрепление абсолютной монархии сопровождалось не менее трагическими конфликтами, чем феодальные войны. На английских историков и публицистов XVI в. огромное впечатление произвели такие события, как крестьянская война в Германии (1525), Норфолькское восстание в Англии (1549), революция в Нидерландах (1566—1609), гражданские войны во Франции (1570—1590). В Англии за время правления Генриха VIII, Елизаветы Тюдор и Якова I Стюарта абсолютизм уже достаточно обнаружил тиранические тенденции, и современники Шекспира почти ежегодно были очевидцами трагических событий: заговор Бабингтона и казнь Марии Стюарт (1586—1587), мятеж Эссекса (1601), суд над Ролеем, Греем и Кобгемом (1603), Пороховой заговор (1605) и антикатолические судебные процессы (1606), восстание крестьян в средних графствах Англии (1607). Эти события привлекли внимание драматургов к аналогичным конфликтам в историческом прошлом.

К историческому жанру принадлежат драмы Шекспира, в которых развитие действия определяется исторической и политической проблематикой. Из двух аспектов — исторического и современного Шекспиру нас интересовал преимущественно второй, а именно актуальность его драм для английских зрителей конца XVI — начала XVII вв. Изучение именно этого аспекта драматургии Шекспира подготовлено появлением исторических трудов как в нашей стране, так и за рубежом,⁶ в которых освещена политическая обстановка в Англии и в других европейских странах в конце XVI — начале XVII вв. Кроме того, необходимо было представить себе, как воспринимали политические события их очевидцы, т. е. те, кто мог видеть шекспировские драмы на сцене театра «Глобус». Для этого были изучены сочинения современных Шекспиру историков Рафаэла Холиншеда, Вильяма Харрисона, Вильяма Кэмдена и Джона Стоу, мемуары Фрэнсиса Осборна, Энтони Уэлдона, Энтони Вуда, Артура Уилсона, письма леди Бэкон, Вальтера Ролея, Роберта Эссекса, королевы Елизаветы, Вильяма Сесиля, Джона Чемберленда, протоколы парламентских заседаний и судебных процессов, парламентские дневники Хейвуда Тауншенда и Роберта Бойера и другие источники, мало использованные шекспироведами.⁷

Английской драме эпохи Возрождения посвящена обширная критическая литература. Наиболее полную библиографию текстов английских драм составил У.У. Грег.⁸ Общий обзор елизаветинской драматургии содержится в многотомных исследованиях Ф. Шеллинга, В. Драйценаха, Э.К. Чемберса.⁹ Кроме того, постоянно появляются труды о предшественниках Шекспира.¹⁰

Воздействию государственно-правовых теорий на английских драматургов эпохи Возрождения была посвящена монография Ф. Гроссе.¹¹ Гроссе недостаточно привлекает материалы политической борьбы последних лет царствования королевы Елизаветы и несколько преувеличивает абсолютистские симпатии драматургов. В книгах Р. Ваймана изучены экономические основы и идейные предпосылки развития елизаветинского театра, сложные взаимоотношения между понятиями «государственный порядок, «суверенитет», «равенство» в их конкретно-историческом содержании, а также связи драматургии Шекспира с традициями народного театра.¹²

В книге «Драма и политика в эпоху Тюдоров»¹³ Дэвид Бевингтон систематизировал многочисленные отклики на политические проблемы, обнаруженные им в самых разных по жанру и направленности драмах, почти не подвергая анализу политические воззрения драматургов и роль политических проблем в общем замысле произведения.

П.С. Кларксон и К.Т. Уоррен, изучив около трехсот драм, распределили все упоминания юридического характера по отдельным статьям законодательства. Известно, что юристов давно интересовало творчество Шекспира.¹⁴

Р.В. Линдбери¹⁵ приводит многочисленные цитаты из драм эпохи Шекспира, выражающие чувство национальной гордости и любви к Англии, и делает вывод о росте национального самосознания. Однако, поскольку для автора патриотизм и лояльность — понятия идентичные, то вся английская драматургия оказывается «лояльной» по отношению к правительству королевы Елизаветы.

Обзор исторической драматургии эпохи дает Ф. Шеллинг.¹⁶ К жанру «хроник» он относит шекспировские трагедии «Король Лир» и «Макбет», романтические драмы Роберта Грина и Джорджа Пиля, в общем все драматические произведения, написанные на сюжеты английской истории. Эти произведения разбиты на группы в зависимости от жанрового признака: хроники, близкие к моралите, драмы Шекспира и его предшественников, псевдоисторические драмы, легендарные хроники, биографические драмы. Автор в каждом случае сообщает о первых изданиях драм, кратко определяет жанровый характер произведения и приводит список названий драм, в том числе и утраченных текстов.

Только через полвека работу Ф. Шеллинга продолжил И. Рибнер.¹⁷ Он пересмотрел датировку многих произведений, данную Шеллингом, и значительно больше внимания уделил идейному содержанию и жанровым особенностям различных драм. Рибнер предложил отказаться от деления на «хроники» и «исторические трагедии», объединив все произведения на исторические сюжеты в жанр «историческая драма».

Многие авторы утверждают, что в исторической драме конфликты имеют более конкретный, а в трагедии — более философский, универсальный характер. И. Рибнер возражает против подобного противопоставления, доказывая, что в драматическом действии оба начала неразделимы. Отчасти Рибнер прав, и все же существует различие между психологической трагедией «Антоний и Клеопатра», с одной стороны, и историческими трагедиями «Юлий Цезарь» и «Кориолан» — с другой, хотя все они написаны на исторические сюжеты.

Один из современных исследователей Р. Пирс, рассматривая отношения семьи и государства в хрониках Шекспира,¹⁸ исходит из верного общего положения: в исторических драмах главные конфликты происходят в мире государственной жизни, человек в этом мире — прежде всего правитель, политик, воин, гражданин. Однако, когда автор переходит к конкретному анализу драм Шекспира, то именно частная жизнь персонажей становится объектом внимания, пропорции нарушаются, герои Шекспира утрачивают масштабность и превращаются в обыкновенных людей, главные проблемы остаются в тени. Подобная опасность подстерегает критика, недостаточно чуткого к жанровым особенностям отдельных произведений Шекспира.

Драматургия елизаветинской Англии неоднократно привлекала внимание русских исследователей, в частности, она занимает значительное место в лекциях и трудах Н.И. Стороженко, И.А. Аксенова и В.К. Мюллера.¹⁹ Для изучения всей английской литературы эпохи Возрождения важнейшее значение имеют труды академика М.П. Алексеева.²⁰ Для нашей темы особенно ценно обобщение М.П. Алексеева, связанное с характером английского гуманизма XVI в.: «Английские гуманисты были очевидцами глубоких изменений в социально-экономической жизни. Их главным врагом оказался в конце концов не старый феодальный мир, уже отходивший в Англии в прошлое, а новое общество, построенное на капиталистической собственности и наживе, и они чрезвычайно остро и болезненно реагировали на все порожденные этим уродливые явления жизни. Именно эта черта оказалась особенно устойчивой и характерной для гуманистической культуры в классической стране первоначального накопления. Во всяком случае эта черта явственно проступает у двух крупнейших деятелей английского Возрождения, стоящих один в начале, другой в конце этой эпохи, — у Томаса Мора и у Шекспира».²¹ В то время как большинство шекспирологов до настоящего времени подчеркивают антифеодальную направленность творчества Шекспира, это обобщение М.П. Алексеева дает возможность иначе интерпретировать драмы Шекспира и его современников. Своеобразие английской драмы в период ее расцвета — в конце XVI — начале XVII вв. составляет, как отмечает М.П. Алексеев, синтез противоположных драматургических течений — соединение национальных традиций средневекового театра и разнородных иноземных влияний, главным образом гуманистической европейской культуры эпохи Возрождения.

Из бесконечного количества исследований о творчестве Шекспира следует упомянуть важнейшие труды, связанные с интерпретацией исторических драм Шекспира. В монографиях Э.К. Чемберса, А. Николла, М.М. Риза, Ф.П. Уилсона содержится научно обоснованная датировка произведений Шекспира и общая характеристика его творчества, в том числе и исторических драм.²² Для знакомства с событиями того времени огромное значение имеют «Елизаветинские дневники» Дж. Б. Харрисона, собранные автором материалы о жизни Англии в XVI в.,²³ главным образом материалы, связанные с творчеством Шекспира и его современников.

В XX в. творчество Шекспира все чаще рассматривается в связи с современной Шекспиру экономической, политической, религиозной и военной жизнью. Еще в 30-х гг. начало подобного рода исследованиям положили книги Г. Фарнама и А. Харта.²⁴ В 60-х гг. были опубликованы монографии К. Дж. Хольцкнехта, Ф.Е. Халлидея, П.А. Иоргенсена, К.Б. Уотсона, Дж. У. Китона, которые вводят новые материалы об отражении в драмах Шекспира английской жизни конца XVI в.²⁵ Однако выводы авторов далеко не всегда убедительны.

Проблема связи исторических драм Шекспира с современными ему политическими теориями ставилась еще в 30-х гг. в статье Агнессы Хеннеке.²⁶ По ее мнению, в XVI в. боролись только два принципа — абсолютизм и «монархомахизм», который автор почему-то отождествляет с «макиавеллизмом». Шекспир как противник «макиавеллизма» жил в гармонии с монархо-аристократическим политическим строем. Под влиянием Хеннеке написана небольшая, состоящая из тезисов книжка Э. Брауна.²⁷ В этой книге отсутствуют сопоставления с современной Шекспиру политической обстановкой, а Шекспир представлен «легитимистом».

Субъективной по методу была статья Г. Глунца «Государство у Шекспира»,²⁸ наполненная рассуждениями о вечном противоречии между личностью и государством. Человек в произведениях Шекспира, по мнению автора, изображен как жертва слепой иррациональной внешней силы — государства, против которой бесполезен любой протест. В этой статье Шекспир служит автору всего лишь поводом для размышлений о жалкой судьбе личности в фашистском государстве.

В некоторых трудах драмы Шекспира истолкованы в религиозном духе. Многие авторы подчеркивают монархическую ориентацию Шекспира и его отрицательное отношение к феодальной анархии и всякого рода мятежам.²⁹ Иной позиции придерживаются И. Рибнер и И. Клайнштюк, утверждающие, что невозможно представлять Шекспира пропагандистом тюдоровской государственной доктрины.³⁰

Наиболее полно проблему связи хроник Шекспира с современной ему политической борьбой рассматривает Лили Бесс Кэмпбелл.³¹ Она отчасти права, доказывая, что идеи хроник Шекспира порождены современной ему политической обстановкой. Очень важны приводимые ею сведения о бедственном положении английских солдат в 90-х гг. XVI в., о законах против бродяг и мятежников, о политике Англии в Нидерландах и во Франции. Однако выводы Л.Б. Кэмпбелл беднее приводимого ею материала: Шекспир в ее истолковании предстает защитником политики правительства Елизаветы, а мышление Шекспира оказывается целиком обусловленным историческим сознанием XVI в.

Вопрос об отражении английской жизни XVI в. в хрониках Шекспира ставится в некоторых главах монографии З. Стржибрны.³² Автор вполне справедливо указывает, что нельзя односторонне воспринимать исторические драмы Шекспира только как отражение современной Шекспиру жизни, ибо в этих драмах существует двойная атмосфера — историческая и современная. Гораздо глубже, чем его предшественники, Стржибрны анализирует понятия времени и необходимости, которые противостоят «порядку» и «иерархии». Динамика исторического развития, отмечает автор, заключается в столкновении нового времени с уже существующим в обществе порядком; в хрониках Шекспира показано, как новое время расшатывает старый порядок.

Одно из самых серьезных исследований, посвященных сопоставлению хроник Шекспира с «Хрониками» Рафаэла Холиншеда, — диссертация К.О. Брауна, в которой автор не только, отмечает многие отступления Шекспира от источника, но и делает попытки (правда, не всегда убедительные) объяснить эти отступления, исходя из шекспировского замысла в той или иной драме.³³ Кроме Холиншеда в настоящее время открыты многие новые источники. Особенно важны фундаментальные труды Дж. Буллоу и К. Мьюира.³⁴

В течение столетий шекспироведы спорили о том, насколько глубоко Шекспир знал античных писателей. В своей поэме Бен Джонсон упомянул о том, что Шекспир превзошел античных трагических и комических поэтов, «несмотря на то, что знал мало по-латыни и еще меньше по-гречески». Эти строки породили обширную критическую литературу. Т.В. Болдуин в двухтомном исследовании положил, по-видимому, конец спорам о классической учености Шекспира.³⁵ Болдуин тщательно изучил состояние классического образования в грамматических школах шекспировской Англии, а также произведения Шекспира в сопоставлении с сочинениями античных авторов и пришел к выводу, что знание Шекспиром древнегреческих и древнеримских писателей могло показаться незначительным только такому знатоку античности, каким был Бен Джонсон. В грамматических школах довольно хорошо знакомили учеников с латинскими авторами, особенно с произведениями Цицерона и римских поэтов. Шекспир знал Овидия, Горация, Ювенала, Вергилия, Персия, Катулла, Сенеку, Лукана и многих других авторов. Он даже мог познакомиться с ними в оригинале, но, кроме того, именно в коде XVI в. появилось много переводов античных классиков на французский и английский языки.

На интерпретацию римских трагедий Шекспира большое влияние оказала монография М.В. Маккаллума.³⁶ Обращение Шекспира к античной истории автор объясняет ослаблением интереса к национальной истории в связи с развитием внутренних противоречий, а также сходством некоторых моментов в политической жизни Англии с жизнью древнего Рима. Маккаллум отмечает многие отступления Шекспира от Плутарха, но не объясняет причин этих отступлений.

Дж. Э. Филлипс анализирует трагедии «Тимон Афинский», «Юлий Цезарь», «Антоний и Клеопатра», «Троил и Крессида» и «Кориолан» в их отношении к концепциям государства, распространенным в сочинениях XVI в.³⁷ Аналогии с отдельными местами шекспировских трагедий позволяют автору прийти к выводу, что Шекспир отразил представления о государстве, распространенные в его время. Слабее, как нам кажется, интерпретация политических и исторических воззрений Шекспира. Автор почти без оговорок утверждает, что Шекспир выразил собственные взгляды на роль и сущность государства в рассуждении архиепископа Кентерберийского об устройстве пчелиного улья, в монологе Улисса и в «басне о желудке», рассказанной Менением Агриппой. Сравнение с пчелиным ульем, по мнению автора, символизирует цель государства — производство меда, т. е. средств к жизни; сравнение с небесной иерархией в речи Улисса содержит представление о государстве как гармоническом соединении людей под властью монарха; «басня о желудке» символически изображает условия, которые позволяют сохранить здоровье государства.

М. Чарней³⁸ применяет для анализа римских трагедий формальный метод: он определяет количество метафорических образов в той или иной драме и на этом основании делает вывод об идейной направленности произведения. Автор воспринимает образы Шекспира абстрактно-символически, не раскрывая их конкретного значения в драматическом действии. Слова «кровь», «огонь», «болезнь», «гроза», по мнению автора, символически воплощают общий смысл трагедий Шекспира. Интерпретация Чарнея очень запутывает понимание шекспировских произведений.

В монографии Д. Траверси³⁹ римские трагедии рассматриваются в психологическом аспекте. В противоположность Чарнею Траверси привлекает внимание к конкретно-реалистическому значению образов Шекспира. Анализ их эмоционального воздействия — наиболее ценное качество книги, в которой, однако, встречается немало ошибочных, с нашей точки зрения, истолкований мотивов поведения шекспировских персонажей.

Для понимания социальных конфликтов в исторических драмах Шекспира особенно ценны статьи немецкого шекспиролога А. Шлёссера.⁴⁰ Автор отмечает противоречивость шекспировского изображения социальных столкновений: часто один и тот же шекспировский текст дает возможность противоположного восприятия благодаря тому, что драматург видит разные стороны общественных конфликтов.

Реалистический метод Шекспира исследован в статье В. Вихта о трагедии «Кориолан», а диалектика случайного и необходимого в драматургии Шекспира — в статье Г. Кукхоффа, где анализируются суждения классиков марксизма об исторических законах и роли случая в истории.⁴¹

Советское шекспироведение всегда занималось изучением социально-политических проблем исторической драматургии Шекспира. Длительное воздействие на советских критиков оказали труды А.А. Смирнова и М.М. Морозова. Их суждения о политических воззрениях Шекспира повторялись позднее в работах Б.И. Баратова, А. Вистина, Т. Рокотова. В статьях В.С. Кеменова содержалась полемика с вульгарно-социологическими положениями в советской критике 30-х гг. и рассматривалась проблема трагического в драмах Шекспира.

Историческая драматургия Шекспира наиболее полно исследована в кандидатской и докторской диссертациях и в монографиях Ю.Ф. Шведова.⁴² В них раскрывается антифеодальная направленность шекспировских хроник и даются психологические характеристики исторических персонажей. Общие оценки исторических драм и анализ социально-политических конфликтов содержатся в статьях и монографиях А.А. Смирнова и А.А. Аиикста.⁴³ История восприятия исторических драм Шекспира в России стала известна благодаря появлению фундаментального научного труда «Шекспир и русская культура», выполненного коллективом ученых под руководством академика М.П. Алексеева.⁴⁴ Авторы этой коллективной монографии — М.П. Алексеев, П.Р. Заборов, Э.П. Зиннер, Ю.Д. Левин и К.И. Ровда Изучили воздействие Шекспира на русскую куль-туру в разные исторические периоды до 1917 года, привлекая множество ранее неизвестных и неисследованных материалов. В главе «Первое знакомство с Шекспиром в России» М.П. Алексеев высказал предположение, что русские послы могли видеть шекспировские постановки в театре «Глобус» еще в 1601 году. Здесь же приводятся сведения о воздействии трагедии «Ричард III» на А. Сумарокова, о ее анонимном переводе «Жизнь и смерть Ричарда III», изданном в 1787 году, об источниках знакомства А.Н. Радищева с трагедиями «Ричард III» и «Макбет». В разделе «А. С. Пушкин» М.П. Алексеев сопоставляет историзм Пушкина и Шекспира. Пушкин противопоставлял Шекспира французским драматургам, советуя А.А. Дельвигу взглянуть на восстание декабристов «с той же широтой взгляда на исторический процесс, с тем же пониманием социальных конфликтов и неизбежности жизненной борьбы, какое, с его точки зрения, всегда отличало Шекспира». М.П. Алексеев приходит к выводу, что «Шекспир переставал быть источником только литературных или театральных воздействий; он становился теперь также мощным импульсом идейных влияний, проблемой мировоззрения, содействовал выработке представлений о ходе истории, о государственной жизни и человеческих судьбах».⁴⁵

Ю.Д. Левин подверг анализу обнаруженные им в рукописях декабриста В.К. Кюхельбекера переводы шекспировских хроник, а также его «Рассуждение о восьми исторических драмах Шекспира и в особенности о Ричарде III». На восприятие исторической драматургии Шекспира в России в XIX в. оказали влияние статьи В.Г. Белинского и И.С. Тургенева,

A. И. Кронеберга, В.П. Боткина, Н.Г. Чернышевского, Н.А. Добролюбова, А.В. Дружинина и А. Григорьева.

К.И. Ровда изучил оценки исторических драм Шекспира в статьях и лекциях Н.И. Стороженко, С.И. Сычевского,

B. В. Чуйко, в народнической критике. Особенно интересны в этом отношении некоторые суждения П.Л. Лаврова в его статье «Шекспир и наше время». По мнению Лаврова, Шекспир, вопреки христианству, учит «действовать и бороться». Несмотря на антиисторизм восприятия Лаврова, эта статья, как отмечает К.И. Ровда, относится к лучшим образцам шекспировской критики 90-х гг.

За последние десятилетия в советском литературоведении появились сборники, монографии и статьи, в которых рассматривается воздействие Шекспира на европейские литературы.⁴⁶

В нескольких монографиях Е.И. Клименко исследовано влияние Шекспира на творчество английских романтиков, а в статье А.А. Елистратовой — отношение Байрона к Шекспиру и восприятие исторических персонажей Шекспира в письмах и творчестве Байрона. В монографиях Б.Г. Реизова рассматривается, в частности, воздействие Шекспира на Стендаля, Альфреда де Виньи, Виктора Гюго, Вальтера Скотта и других французских авторов. Б.Г. Реизов отмечает, что интерес к Шекспиру особенно возрастает в эпохи переломные, а также после великих общественных катастроф, и что эта закономерность связана с сущностью шекспировского творчества.⁴⁷

Для понимания произведений исторического жанра важное методологическое значение имеют труды Б.Г. Реизова о французской исторической драме, а также о французском и английском историческом романе. Исторические и политические проблемы, поставленные в художественных произведениях, анализируются в этих трудах в связи с той эпохой, в которую эти произведения созданы. В особенности существенными представляются нам проблемы «государственного интереса» и «макиавеллизма» в литературе.

В небольших книгах М.В. Урнова и Д.М. Урнова для нашей темы особенно денно сопоставление произведений Шекспира с его эпохой, в частности материал о воздействии на Шекспира сочинений Лили, Монтеня, Бэкона, Бена Джонсона, о соотношении творчества Шекспира и гуманистической культуры эпохи Возрождения.⁴⁸

В монографии Р.М. Самарина ставится проблема соотношения творчества Шекспира и материалистических теорий эпохи Возрождения. Автор видит в исторических драмах «героико-трагедийную» концепцию действительности и отклик на все еще живую для Англии опасность феодальных смут.⁴⁹ Шекспировский историзм, как справедливо утверждает Р.М. Самарин, проявляется в изображении динамики развития общества и в чувстве исторической перспективы.

Значительное место занимают исторические драмы Шекспира в книге Л.Е. Пинского. Автора привлекают наиболее общие закономерности драматического метода Шекспира, определяющие использование источников и композицию его произведений. Как признает в предисловии сам автор, в его книге мало сведений культурно-исторического характера и сопоставлений Шекспира с его современниками. Подобный характер носит и новая книга А.А. Аникста, посвященная главным образом жанровым особенностям драм Шекспира.⁵⁰

При изучении критической литературы можно прийти к выводу, что в исследованиях XX в. исторические драмы Шекспира и его современников все чаще рассматриваются в связи с политической обстановкой в Англии конца XVI — начала XVII вв. Однако сопоставление этих драм с английской действительностью ограничивается главным образом изучением того, как отразилась в них идеология эпохи английского абсолютизма. Большинство авторов видят актуальность драмы в критике феодального мира с его политическими и этическими понятиями и принципами.

А между тем, в конце XVI — начале XVII вв. актуальными для Англии были уже многие другие конфликты, предвещавшие английскую буржуазную революцию XVII в. Исследователи английской драмы мало учитывали влияние античных авторов. Они недостаточно привлекали документы и материалы, современные драматургам, а если и привлекали, то приходили к несколько одностороннему освещению политических концепций Шекспира и его современников. В работах о Шекспире крайне редко анализируется сложное соотношение истории и современности, а именно единство истории и современности приводит Шекспира к обобщениям и открытиям, придающим его драматургии непреходящую ценность для многих эпох.

Наконец, сама по себе проблема личности и государства не подвергалась всестороннему исследованию на материале всей исторической драматургии эпохи. Восполнить этот пробел необходимо для более глубокого понимания английской драмы эпохи ее расцвета. Некоторые вопросы являются общими для всего жанра исторической драматургии эпохи Возрождения.

Расцвет исторической драмы в Англии в этот период был подготовлен всем развитием исторической и политической мысли в Англии в XVI в. В сочинениях Томаса Мора, Томаса Элиота, Томаса Смита, Рафаэла Холиншеда, Джона Стоу, Вильяма Харрисона, Фрэнсиса Бэкона, Вильяма Кэмдена, Вальтера Ролея, Ричарда Хукера и других авторов можно обнаружить такие черты, как стремление понять социальные и политические причины исторических событий, уважение к фактам, патриотизм, интерес к положению народа и критическое отношение к монархам, отсутствие цельной исторической концепции.

На формирование исторических взглядов драматургов влияли сочинения античных авторов: «Жизнеописания» Плутарха в переводе Томаса Норта (с французского перевода Жака Амио), «Анналы» Тацита в переводе Ричарда Гринвея, «Жизнь двенадцати цезарей» Светония, «Заговор Катилины» Саллюстия, «Политика» Аристотеля и «Государство» Платона, речи и диалоги Цицерона. Многим драматургам были знакомы сочинения французских философов, историков и публицистов XVI в. — Монтеня, Бодэна, Дюплесси-Морне, Ла Боэси, Ланге и др. Однако наибольшее воздействие оказывала современная обстановка. В частности, «макиавеллизм» многих персонажей английских драм XVI в. не обязательно свидетельствует о влиянии на их авторов подлинных или искаженных идей Макиавелли, а является результатом наблюдений за современной им политикой в Англии и в других европейских государствах. В драмах Шекспира соединены история и современность, и в этом единстве прошлого и настоящего рождается художественное обобщение.

Шекспир глубже, чем современные ему драматурги, и в наиболее совершенной художественной форме изобразил исторические конфликты, типичные для многих эпох. При этом разрешение противоречий Шекспир никогда не изображал как установление гармонии, напротив, в последней сиене обычно содержатся намеки на будущие конфликты при новом правлении в новых условиях — именно в этой особенности исторической драматургии Шекспира одно из объяснений ее жизненности. Более того, Шекспир умел предвидеть разрешение конфликтов, которые только возникали в его время, благодаря тому, что изучил развитие аналогичных конфликтов в прошлом.

Важнейшая особенность творческого метода Шекспира — способность раскрыть мотивы и цели всех, даже второстепенных персонажей. В его драмах живут люди всех сословий и положений: короли, военачальники, дворяне, крестьяне, ремесленники, подмастерья, слуги, римские плебеи, сенаторы, патриции. Почти каждый из персонажей наделен индивидуальной характеристикой, о каждом можно сказать, что это личность со своими собственными целями и представлениями о мире. Ни в одной драме нет безликой массы — даже в толпе горожан или плебеев обычно раздаются своеобразные, весьма выразительные реплики.

Рассматривая ту или иную проблему исторических драм Шекспира, нельзя забывать о конкретно-историческом характере его метода. Например, в шекспировских хрониках часто изображен мятеж внутри государства — и в каждой хронике по-разному. Утверждать, что для Шекспира «мятеж — это зло», значит не понимать его историзма. Мятеж, заговор, восстание — все эти события сами по себе, абстрактно, вне конкретных ситуаций не получают этической оценки. Шекспир не выносит приговор историческому событию, а изображает причины, его породившие, и последствия, к которым оно приводит, — последствия для государства и для героев.

В хрониках Шекспира почти всегда присутствует философский аспект, играющий, однако, меньшую роль, чем в трагедиях. Герои наделены способностью объяснять мир и собственные поступки: в подобном психологическом обогащении характеров нет нарушения правды жизни, потому что «философами» герои становятся в особых ситуациях, когда их размышления о жизни звучат вполне естественно. Индивидуальное мировосприятие Генриха VI, Ричарда II, Фальстафа, принца Генриха, Кориолана отражает типичные для многих времен философские, нравственные и политические принципы. Эти принципы подвергаются проверке жизнью и оказываются или верными или ошибочными. Субъективные представления героев о жизни сталкиваются с «реальной жизнью», какой ее изображает Шекспир. Воззрения участников исторических событий связаны с различными направлениями в общественной борьбе. Развитие действия раскрывает, какие суждения героев подтверждаются в будущем, а какие оказываются заблуждением. При этом часто герой, гибнущий в столкновении с жизнью, вызывает сочувствие, ибо в исторических драмах Шекспира победитель иногда одновременно и прав и неправ, а побежденный в политической борьбе может в этическом отношении превосходить победителей.

Эту диалектику всегда необходимо учитывать при анализе исторических концепций Шекспира, его философии истории. В некоторых критических работах встречается утверждение, что Шекспир только ставит проблемы, не давая их решения. С этим нельзя полностью согласиться. Шекспир предоставляет зрителям известную свободу выбора, не навязывая той или иной политической теории, но он показывает, каким образом разрешается жизнью исторический конфликт, и в этом уже заключено решение проблемы, поставленной в драме. Иное дело — этическая оценка поведения исторической личности: эта оценка может быть ясной и определенной, а может быть необычайно сложной и трудно уловимой, особенно когда речь идет о наиболее острых и опасных политических вопросах его эпохи.

Тема «личность и государство» рассматривается в связи с центральными проблемами исторической драматургии эпохи: борьба за власть и гражданские раздоры, проблема тирании, правитель и государственная необходимость, заговор и государственный переворот, исторический деятель и государство.

Примечания

1. Shakespeare W. Mr William Shakespeares comedies, histories, and tragedies. A facsimile ed. prep. by Helge Kökeritz. New Haven—London, 1955, p. A3.

2. Ibid., p. [4—5].

3. Эти суждения собраны в книге: Shakespeare — illusion book: a collection of allusions to Shakespeare from 1591 to 1700. By C.M. Ingleby and others. In 2 vols. L., 1909.

4. Harbage A. Shakespeare's audience. N.Y., 1941.

5. Энгельс Ф. Диалектика природы. — Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 346.

6. Назовем авторов важнейших исследований по истории Англии XVI в.: Е.А. Космпнский, В.Ф. Семенов, В.В. Штокмар, А.В. Барчугова, E.P. Cheyney, M.A.S. Hume, J.E. Neale, A.F. Pollard, Conyers Read, A.G. Smith, G.M. Trevelyan, M. Waldman.

7. Для знакомства с политической обстановкой, кроме исторических сочинений, особенно полезны издания: Birch Th. (ed). Memoires of Queen Elizabeth from 1581 till her death. From the papers of Anthony Bacon. L., 1754; Harrison W. Harrison's Description of England in Shakespeare's youth. Books 2nd and 3rd. Ed. from the first editions of Holinshed's Chronicle a. D. 1577, 1587 by F.J. Furniwall. L., 1877; Townshend H. Historical collections: or an exact account of the proceedings of the four last parliaments of Queen Elizabeth of famous memory... L., 1680; Wright Th. (ed.) Queen Elizabeth and her times. A series of original letters selected from the inedited private correspondence. In 2 vols. L., 1838.

8. Greg W.W. A bibliography of the English printed drama to the Restoration. In 4 vols. London—Oxford, 1939—1970. Vol. 1. Stationers' records. Plays to 1616 (N 1—349).

9. Schelling F.E. 1) Elizabethan drama. In 2 vols. Boston, 1908; 2) The English chronicle play. N.Y.—L., 1902; Creizenach W. Geschichte des neueren Dramas. Bd 4: Das englische Drama im Zeitalter Shakespeares. Halle (Saale), 1909; Сhambers E.К. The Elizabethan stage. In 4 vols. Oxford, 1923.

10. Стороженко Н. Предшественники Шекспира. Спб., 1872; Mézières A.J.F. Prédécesseurs et contemporains de Shakespeare. 2^e éd. P., 1863; Lanier S. Shakespeare and his forerunners. N.Y., 1902; Boas F.S. Shakespeare and his predecessors. L., 1925; Fluchére H. Shakespeare and the Elizabethans. 2nd print. N.Y., 1959; Talbert E.W. Elizabethan drama and Shakespeare's early plays. An essay in historical criticism. Chapel Hill (cop. 1963); Wilson F.P. Marlowe and the early Shakespeare. Oxford, 1953.

11. Grosse F. Das englische Renaissance Drama im Spiegel zeitgenossischen Staatstheorien. Breslau, 1935.

12. Weimann R. 1) Drama und Wirklichkeit in der Shakespearezeit. Ein Beitrag zur Entwicklungsgeschichte des elisabethanischen Theaters. Halle (Saale), 1958; 2) Shakespeare und die Tradition des Volkstheaters. Soziologie. Dramaturgie. Gestaltung. Berlin, 1967.

13. Bevington D. Tudor drama and politics. A critical approach to topical meaning. Cambr. (Mass.), 1968.

14. Clarkson P.S. and Warren C.T. The law of property in Shakespeare and the Elizabethan drama. Baltimore, 1942. См. напр.: Campbell J. Shakespeare's legal acquirements considered. L., 1859; Rushton W.L. Shakespeare's legal maxims. Liverpool, 1907; Davis С. K. The law in Shakespeare. Washington, 1883; Kohler J. Shakespeare vor dem Forum der Jurisprudenz. Würzburg, 1883. — Суждения знаменитого русского юриста А.Ф. Кони о психологии шекспировских героев подвергнуты анализу в статье: Ровда К.И. Шекспир и русская Фемида. — В кн.: Русско-европейские литературные связи. Сборник статей к 70-летию со дня рождения академика. М.П. Алексеева. М., 1966.

15. Lindbury R.V. A study of patriotism in the Elizabethan dramas. L., 1931. Интересна и более ранняя диссертация: Dürr I. Die Vaterlandsliebe Shakespeares. Stuttgart, 1929.

16. Schelling F.E. The English chronicle play.

17. Ribner I. The English history play in the age of Shakespeare-Princeton (New Jersey), 1957.

18. Pierce R.B. Shakespeare's history plays: the family and the state. Columbus (Ohio) (cop. 1971).

19. Стороженко Н.И. Опыты изучения Шекспира. М., 1902; Аксенов И.А. Елизаветинцы. Статьи и переводы. М., 1938; Мюллер В.К. Драма и театр эпохи Шекспира. Л., 1925.

20. Алексеев М.П. Очерки из истории англо-русских литературных отношений XI—XVII вв. Тезисы докт. дис. Л., 1937; История английской-литературы, т. 1, вып. 1. М.—Л., 1943; Из истории английской литературы. М.—Л., 1960.

21. Алексеев М.П. Общая характеристика английского Возрождения. — В кн.: История зарубежной литературы: Раннее средневековье и Возрождение. 2-е изд. М., 1959, с. 475.

22. Chambers E.K. William Shakespeare. A study of facts and problems. Oxford, 1930 (repr. 1963); Nicoll A. Shakespeare. L., 1952; Reese M.M. Shakespeare, his world and his work. L., 1953; Shakespeare in his own age. Ed. by A. Nicoll. Cambr., 1964; Wilson F.P. Shakespearean and other studies. Ed. by H. Gardner. Oxford, 1969.

23. Harrisоn G.В. 1) The Elizabethan journals; being a record of those things most talked of during the years 1591—1603. Rev. and repr. L., 1938; 2) Shakespeare under Elizabeth. N.Y., 1933 (a sequel to 3 vols, of Elizabethan journals); 3) Shakespeare's fellows. Being a brief chronicle of the Shakespearean age. L., 1929.

24. Farnam H.W. Shakespeare's economics. New Haven — London, 1931; Hart A. Shakespeare and the homilies. Melbourne, 1934.

25. Holzknecht K.J. The backgrounds of Shakespeare's plays. N.Y. (cop. 1950); Halliday F.E. Shakespeare in his age. L., 1956; Jorgensen P.A. Shakespeare's military world. Berkeley — Los Angeles, 1956; Watson C.B. Shakespeare and the Renaissance concept of honor. Princeton (New Jersey), 1960; Keeton G.W. Shakespeare's legal and political background. L., 1967.

26. Henneke A. Shakespeares englische Könige im Lichte staatsrechtlicher Strömungen seiner Zeit. — Shakespeare Jb., 1930, Bd 66.

27. Braun E. Widerstandsrecht. Das Legitimitätsprinzip in Shakespeares Königsdramen. Bonn, 1960.

28. Glunz H.H. Shakespeares Staat. — Shakespeare Jb., 1939, Bd 75.

29. См. напр.: Tillyard E.M.W. Shakespeare's history plays. L., 1944; Battenhouse R.W. Shakespearean tragedy. Its art and Christian premises. Bloomington — London (cop. 1969); Kelly H.A. Divine providence in the England of Shakespeare's Histories. Cambr. (Mass.), 1970; Morris J. Shakespeare's God. L., 1972; Clemen W. Shakespeare und das Königtum. — Shakespeare Jb., 1932, Bd 68; Merchant W.M. The status and person of majesty. — Shakespeare Jb., 1954, Bd 90; Knight G.W. The sovereign flower: on Shakespeare as the poet of royalism. L., 1958.

30. Ribner I. The political problems of Shakespeare's Lancastrian tetralogy. — Studies in Philology, 1952, vol. 49, N 2; Kleinstüсk J. 1) The problem of order in Shakespeare's Histories. — «Neophilologus», 1954, Jg. 38, Afl. 4; 2) Ulysses speech on degree as related to the play of Troilus and Cressida. — «Neophilologus», 1959, Jg. 43, Afl. 1.

31. Сampbell L.B. Shakespeare's histories — mirrors of Elizabethan policy. San Marino (Calif.), 1947, (3rd ed., 1968).

32. St říbrny Zd. Shakespearový historické hry. Praha, 1959.

33. Braun К.О. Die Szenenführung in den Shakespeareschen Historien:. Ein Vergleich mit Holinshed und Hall. Inaug. Diss. Würzburg, 1935.

34. Bullоugh G. Narrative and dramatic sources of Shakespeare. Vol 3—5. N.Y.—L., 1960; Muir K. Shakespeare's sources. Vol. 1. Comedies and tragedies. L., 1957. He утратили своего значения и более ранние исследования: Courtenay Th. P. Commentaries on the historical plays of Shakespeare. L., 1840; Canning A.S. G. Thoughts on Shakespeare's historical plays. L., 1884; Maiden H.E. Shakespeare as an historian. — Trans. of the R. Historical Soc. N.S. L., 1896, vol. 10; Marrioll J.A.R. English history in Shakespeare. N. Y, 1918; Warner В. E. English history in Shakespeare's-plays. N.Y.—L., 1894.

35. Baldwin T.W. William Shakespeare's small Latine and less Greeke. In 2 vols. Urbana (111.) 1944.

36. MacCallum M.W. Shakespeare's Roman plays and their background. L., 1910.

37. Phillips J.E. The state in Shakespeare's Greek and Roman plays. N.Y., 1940.

38. Charney M. Shakespeare's Roman plays. The function of imagery in the drama. Cambr., Harvard Univ. Press, 1961.

39. Traversі D. Shakespeare: the Roman plays. Stanford (Calif.), 1963.

40. Schlösser A. 1) Zur Frage «Volk und Mob» bei Shakespeare. — Zeitschrift für Anglistik und Amerikanistik, 1956, Jg. 4, N 2; 2) Shakespeares erste Tetralogie. — Shakespeare Jb., 1966, Bd 102; 3) Legende, Wunschbild und Wirklichkeit in «Heinrich IV». — Zeitschrift für Anglistik und Amerikanistik, 1964, Jg. 12, H. 2; 4) Der Widerstreit von Patriotismus und Humanismus in «Heinrich V»; Konturen unter der Oberfläche in «Heinrich VIII».—Zeitschrift für Anglistik und Amerikanistik, 1964, Jg. 12, H. 3.

41. Wicht W. Mensch und Gesellschaft in «Coriolanus». — Shakespeare Jb., 1966, Bd 102; Kuckhoff A.G. Zufall und Notwendigkeit im Drama William Shakespeares. — Shakespeare Jb., 1969, Bd 195.

42. Шведов Ю.Ф. 1) Проблема реализма Шекспира в исторических хрониках. Автореф. канд. дис. М., 1959; 2) Творчество Шекспира. Лекции для студентов-заочников. М., 1959; 3) Исторические хроники Шекспира. М., 1964; 4) Эволюция шекспировской трагедии. Автореф. докт. дис. М., 1970; 5) Трагедия Шекспира «Отелло». М., 1969; 6) «Юлий Цезарь» Шекспира. М., 1971.

43. Смирнов А.А. 1) Шекспир. Л.—М., 1963; 2) Из истории западноевропейской литературы. М.—Л., 1965; Аникст А.А. Творчество Шекспира. М., 1963; Смирнов А.А., Аникст А.А. Послесловия. — В кн.: Шекспир У. Полн. собр. соч. в 8-ми т. М., 1957—1960.

44. Шекспир и русская культура. Под ред. акад. М.П. Алексеева. М.—Л., 1965.

45. Шекспир и русская культура..., с. 171.

46. Шекспир в мировой литературе. Сборник статей. Общ. ред. Б. Реизова. М.—Л., 1964; Клименко Е.И. 1) Традиция и новаторство в английской литературе. Л., 1961; 2) Творчество Роберта Браунинга. Л., 1967; Jelistratowa A.A. Byrons Verhältnis zu Shakespeare. — Shakespeare Jb., 1971, Bd 107; Реизов Б.Г. 1) Из истории европейских литератур. Л., 1970;. 2) Творчество Вальтера Скотта. Л., 1965; 3) История и вымысел в романах Вальтера Скотта. — Изв. АН СССР, 1971, т. 30. Сер. литературы и языка, вып. 4; Вільям Шекспір. Наукові дослідження. Від ред. О.В. Чичерін (Іноземна філологія, вип. 1). Львів, 1964; Вильям Шекспир. К четырехсотлетию со дня рождения. 1564—1964. М., 1964; Шекспировский сборник. Под ред. С.А. Орлова. Горький, 1964.

47. См.: Реизов Б.Г. Шекспир в зарубежных литературах. — «Звезда», 1964, № 10.

48. Урнов М.В., Урнов Д.М. 1) Шекспир, его герой и его время. М., 1964; 2) Шекспир: движение во времени. М., 1968.

49. Самарин Р.М. Реализм Шекспира. М., 1964, с. 64, 99.

50. Пинский Л.Е. Шекспир. Основные начала драматургии. М., 1971; Аникст А.А. Шекспир. Ремесло драматурга. М., 1974.