Переводы Л. Шлосберга

62

Я полюбил себя. И верный взгляд,
И вся душа, и все ее частицы
Полны собой и о себе грезят,
И нет надежды этих чувств лишиться.
И нет лица прекрасной моего,
И нет души, столь искренной и твердой;
Познал я цену этого всего
И выше всех взошел над миром гордым...
Но что это? В дыму зеркал седых
Я вижу лик с морщинистою кожей;
И стынет сердце, и свело язык...
Как два лица одной судьбы несхожи!

Твоей красы я положил мазки
На черное лицо моей тоски.

63

Когда и ты измеришь эту боль,
И Время-друг предстанет злом смертельным,
И твое сердце чашею пустой
Подымет над лицом в рубцах и тенях;
К обрыву ночи утро подойдет
И отшатнется в ужасе предвечном,
И лучших черт блистающий налет
Спадет, как маска, перед этой встречей —
В тот час, в тот миг я вырву свой клинок,
И вскрикнет сталь кривых ножей забвенья,
Чтоб никогда разящий меч не смог
Прервать твой путь в веках и поколеньях.

Бессмертен ты меж черных строк листа.
Он — точно ночь, где скрыты все цвета.

140

Но будь мудра во гневе. Не дави
Презрением безмерным на молчанье —
И образ боли, жаждущий любви,
Не станет словом горя и отчаянья.
Когда б я мог тебя учить уму,
Тогда б я научил святым обманам;
Смертельному больному, и тому
Врач обещает обезболить раны.
Меня отвергни — я сойду с ума
И в бешенстве вину твою открою;
А искаженный мир, где правит тьма,
Упьется сумасшедшей клеветою.

Но не бывать на свете пиру зла,
Когда б хоть внешне ты честна была!

141

Тебя глазами полюбить нельзя —
Они заметят тысячи изъянов,
Но сердцу до безумия желанно
Все то, что взглядом презираю я.
Ни слух, разбитый голосом твоим,
Ни нежность, что к животным чувствам склонна,
Ни привкус еле влажных губ твоих,
Меня к тебе влекущий неуклонно —
Все пять умов, пять человечьих чувств
Не вытравят из сердца глупой страсти,
А дом твой горд, бесчеловечен, пуст...
Я — осужденный раб надменной власти.

За преданность награда мне одна —
Навечно мною боль обретена.