Илья Михайлович Гилилов (1924—2007) (И.С. Приходько)

В конце марта 2007 г. скончался Илья Михайлович Гилилов, автор получившей широкое читательское признание книги «Игра об Уильяме Шекспире или Тайна Великого Феникса» (М., 1997), бессменный Ученый секретарь Шекспировской комиссии Российской академии наук на протяжении почти трех десятков лет, организатор шекспировских конференций в 1980—1990-е годы, составитель и член редколлегии шестого и седьмого выпусков «Шекспировских чтений».

Ввел в круг шекспирологов и сделал Илью Михайловича своим первым помощником Александр Абрамович Аникст. Его выбор понятен: страстная увлеченность предметом исследования, организаторский дар и аккуратность в ведении дел, отличавшие Илью Михайловича, в сочетании с качествами, характерными для самого Аникста — глубокими знаниями и широтой научного кругозора, творческой неиссякаемостью и высоким профессионализмом, с отсутствием снобизма и открытостью Шекспировского академического сообщества для людей заинтересованных, «остепененных» и «неостепененных», с жесткой требовательностью и одновременно мягкой снисходительностью, — обеспечили Шекспировской комиссии плодотворную жизнь на протяжении длительного периода.

По первым докладам И.М. Гилилова на шекспировских конференциях было понятно, что его интересует эпоха, ее игровая ситуация, литературные мистификации. Но своих карт он не раскрывал практически до момента выхода его книги. И только А.А. Аникст и некоторые приближенные знали, к чему Илья Михайлович клонит. При том, что Александр Абрамович категорически не разделял его антистратфордианской позиции, он не только позволял ему высказываться, но и публиковал его статьи в «Шекспировских чтениях». Он ценил в Илье Михайловиче несомненный талант, неординарность, способность к самозабвенному труду.

Не удивительно, что И.М. Гилилова заинтересовала шекспировская эпоха, время расцвета английской государственности и культуры, вершина Ренессанса, с личностями яркими и неповторимыми, воплотившимися как на политической арене, так и в поэзии и искусстве. Он сам напоминал человека эпохи Возрождения. Высокий и статный, с гордо посаженной головой, увенчанной густой шевелюрой, он производил впечатление человека, явившегося из другого времени. Глядя на него, трудно было предположить, что он отставной военный, — разве что по выправке, не свойственной академическим ученым, к которым он также не принадлежал.

Факты биографии подтверждают это первое впечатление. Он был в буквальном смысле сделавшим себя человеком — a self-made man. Илья Михайлович Гилилов родился 16 февраля 1924 г. в семье ремесленника в Витебске, городе, подарившем русской культуре Марка Шагала и М.М. Бахтина. Родители вскоре перебрались в Москву. Война стала его первым «университетом». Еще до достижения призывного возраста он по комсомольской мобилизации участвовал в создании оборонительных сооружений вокруг Москвы, работал на оборонном заводе, в 1942 г. прошел ускоренные курсы при горно-металлургическом техникуме. В том же 1942 г. был призван в армию. Получил военную и боевую подготовку в Первом гвардейском минометно-артиллерийском училище им. Л.Б. Красина. До конца войны участвовал в боевых действиях на Втором и Четвертом украинских фронтах в качестве командира огневого взвода батареи Шестнадцатого гвардейского минометного полка. После войны, оставаясь кадровым военным, заочно окончил среднюю школу и исторический факультет Челябинского пединститута. 4 октября 1954 г. вышел в отставку, окончательно перейдя на рельсы мирной жизни. В этот же год он встретил свою будущую жену Аллу Сергеевну. Пришлось осваивать новую — мирную — профессию: работу в Управлении общественного питания и одновременно — заочное овладение новой специальностью во Всесоюзном институте советской торговли.

Параллельно с этой внешней жизнью протекала жизнь внутренняя, глубоко интимная: подобно «титанам Возрождения», он занимается самообразованием, читает шедевры мировой литературы, среди них выбирает Шекспира — на всю последующую жизнь. С момента выхода в отставку с головой уходит в изучение шекспировской эпохи, истории Британии, окружения Шекспира, вживается в этот мир, где знает всех по имени и достоинству, погружается в документы и современные Шекспиру издания.

Встреча с А.А. Аникстом оказалась судьбоносной: отныне главным делом И.М. Гилилова становится шекспирология и, в частности, шекспировский вопрос, который живет и будоражит умы на протяжении уже полутораста лет. Со свойственной ему страстью он стремится к научному обоснованию своей идеи и, действительно, делает ряд замечательных открытий. В частности, устанавливает, что все четыре сохранившиеся экземпляра сборника Роберта Честера «Жертва любви», с разной датировкой и разбросанные по разным концам света, отпечатаны с одного набора и на бумаге с одними и теми же уникальными водяными знаками. Или, например, вводит в наш арсенал знаний об эпохе английского Возрождения не упоминавшуюся у нас ранее книгу «Кориэтовы нелепости» (Coryat's Crudities, 1610). Даже такой непримиримый оппонент И.М. Гилилова, как Н.И. Балашов, отмечает «сделанное им достойное уважения открытие в истории русского перевода»: И.М. Гилилов восстановил адекватный оригиналу заголовок стихотворения Шекспира «Феникс и Голубь», с легкой руки П.А. Каншина переводившийся как «Феникс и Голубка»(1893). Эту ошибку повторил впоследствии В. Левик, чей перевод вошел в 8-томное собрание сочинений Шекспира под редакцией А.А. Смирнова и А.А. Аникста, закрепив ее в сознании читателей. Перестановка женско-мужской атрибуции персонажей принципиально меняла смысл образности.

Н.И. Балашов даже в своей критике невольно отдает должное книге И.М. Гилилова: «Богатая новыми данными, книга И.М. получилась опасным для неискушенного читателя по-своему выдающимся и довольно полным «Лексиконом антишексперизма». Оппонент чувствует энергетику этой книги, силу ее воздействия на читателя. Она, действительно, написана ярко и темпераментно, почти все рецензенты, противники и сторонники, признают, что читается «Игра» Гилилова как детектив.

Можно по-разному относиться к проблеме авторства Шекспира, как по-разному относятся к этой проблеме на родине великого елизаветинца. Но нельзя говорить, что эта проблема не существует. Должен был явиться человек, независимый от академического мира, давно решившего эту проблему в пользу Шекспира, который поднял бы запретный на протяжении долгих советских десятилетий «шекспировский вопрос» и представил его читателям. «Игра» И.М. Гилилова поделила весь читающий мир России на «шекспиристов» и «антишекспиристов» и возродила в сердцах и умах соотечественников давно угасший интерес к фигуре, воплощающей величайшую духовную ценность мировой культуры. Неслучайно книга И.М. Гилилова в короткий срок пережила четыре издания большими тиражами и была переведена на несколько языков, включая английский.

Илья Михайлович хотел честной и открытой дискуссии с учеными мира. Его вызов по-настоящему принял лишь действительный член Российской академии наук, известный своими трудами по западным литературам Н.И. Балашов, написав сразу же по выходе первого издания «Игры Об Уильяме Шекспире» свою книгу «Слово в защиту авторства Шекспира» (1998), в которой он с не меньшей запальчивостью, чем Илья Михайлович в своих инвективах в адрес «стратфордианцев», восстанавливает в правах традиционный образ и биографию Шекспира. Прицельные удары Н.И. Балашова И.М. Гилилов парирует отдельным приложением ко второму изданию «Игры» (2000).

К сожалению, и Николай Иванович Балашов ушел от нас, ненадолго опередив Илью Михайловича Гилилова, и не исключено, что идут они «по лунной дороге», продолжая свой спор, и, «может быть, до чего-нибудь они договорятся».

А сам образ Ильи Михайловича Гилилова — человека с трудной биографией и судьбой — не является ли доказательством возможности воли к творчеству самобытного таланта, возросшего на неподготовленной почве?

И.С. Приходько