... И другие

Оливье, Уэллс, Кастеллани, Юткевич, Куросава, Козинцев, Дзефирелли, Брук — эти художники определили сегодняшнее лицо шекспировского экрана. Но есть и другие мастера, для которых обращение к Шекспиру было достаточно случайным, эпизодическим, вне зависимости от того, насколько удачными оказались их работы. Это Уайз и Роббинз, создатели «Вестсайдской истории» («Фильм был сделан по пьесе, которая уже шла на сцене. Мне просто повезло, что этот материал попал мне в руки» — так Уайз ответил на мой вопрос об истоках этой картины), это Джозеф Манкевич, поставивший «Юлия Цезаря» — фильм, отличавшийся не только явными демократическими тенденциями, но и ощутимой коммерческой струей, закономерно приведшей режиссера к помпезной «Клеопатре».

Вклад этих мастеров оказался немаловажным и для шекспировских экранизаций как таковых и для всего кинематографа в целом. Опыт «Юлия Цезаря» был использован Козинцевым в его «Гамлете», «Вестсайдская история» дала мощный толчок развитию жанра мюзикла, вскоре завоевавшего самую широкую популярность.

К этим «и другим» можно отнести Койтнера и Шаброля, по-современному трансформировавших «Гамлета», Вайду, поставившего телефильм по «Макбету», Ричардсона, сделавшего экранизацию «Гамлета» на основе своего же спектакля, осуществленного в Раунд-хаузе. Быть может, их фильмы — всего лишь обочина шекспировских экранизаций, «окрестности (воспользуемся метким определением С. И. Юткевича) Шекспира». И тем не менее анализ работ этих художников позволяет существенно раздвинуть границы шекспировского киномира, более широко обозначить точки соприкосновения шекспировской драматургии с различными кинематографическими течениями, национальными школами, с проблемами современной жизни и современного искусства.