XIII. Король без тела

Снова идет ямб, которым король обговаривает с Розенкранцем и Гильденстерном план удаления Гамлета с датской сцены. Полоний скрывается за ковром в покоях королевы, Гамлет входит, следует бурное разбирательство с матерью и убийство Полония.

Акт IV, сцена 2. Проза.

Только что закончился стихотворный кусок, в котором король, королева и Розенкранц с Гильденстерном обсуждали убийство Полония принцем Гамлетом. Однако в первых же строках прозы выясняется (если мы верим именно прозе) нечто странное.

Розенкранц и Гильденстерн спрашивают, что Гамлет сделал с мертвым телом. Весь разговор довольно туманен — интересно, что Гамлета никто не обвиняет в убийстве Полония.

2637 Ros. Tell vs where tis that we may take it thence,
(Скажите нам, где оно (тело Полония — И.Ф.), чтобы мы могли забрать его оттуда,)
2638 And beare it to the Chappell.
(И отнести его в часовню.)

И Гамлет совершенно неожиданно отвечает:

2639 Ham. Doe not beleeue it.
(Не верьте этому.)

Сделаем небольшую паузу, чтобы осознать сказанное. Преодолевая инерцию четырех веков заблуждения, поймем: а ведь эти слова относятся к только что случившемуся по версии Горацио — к убийству Полония Гамлетом. Принц говорит читателям прямым текстом, прозой — не верьте этому! Да, Полоний действительно мертв — его тело ищут — но кто его убил, пока тайна.

Розенкранц в недоумении:

2640 Ros. Beleeue what.
(Верить чему.)
2641—2 Ham. That I can keepe your counsaile & not mine owne...
(Что я могу скрывать ваши намерения, и не могу — свои...)

Автор выкрутился, сохранил двусмысленность, но мы уже получили важную информацию — оказывается, никаких доказательств (кроме слов Горацио) того, что именно Гамлет убил Полония, нет!

И следом — еще один ключевой момент:

2654—5 Ros. My Lord, you must tell vs where the body is, and goe with vs to the King.
(Мой принц, вы должны сказать нам, где это тело, и пойти с нами к королю.)
2656—7 Ham. The body is with the King, but the King is not with the body. The King is a thing.
(Тело с королем, но король без тела. Король есть некая вещь/нечто.)
2658 Guyl. A thing my Lord.
(Некая вещь, мой Принц.)
2659—60 Ham. Of nothing, bring me to him.
(Из ничего/пустоты/нереальности/небытия, — ведите меня к нему.)

Давайте попробуем разобрать этот кусочек, забыв про «сумасшествие» Гамлета, про различные подоплеки, которые при желании можно найти в этом темном разговоре. Мы просто прочтем самый что ни на есть первый смысл слов Гамлета, не боясь при этом получающейся нелепицы. И тогда оказывается, что тело Полония у короля, но сам король — без тела, т. е. бестелесен, бесплотен — одна лишь королевская душа — и эта душа находится рядом с мертвым телом Полония. Волей-неволей нам, прочитавшим «чистый» смысл слов, приходится признать, что Полоний и был королем! Вспомним восклицание Гамлета, после того, как он «заколол» прячущегося за гобеленом Полония: 2407 Nay I knowe not, is it the King? (Нет, я не знаю, это король?). Вспомним и «несносных старых дураков» — этими словами Гамлет объединил римского императора Клавдия с Полонием.

Что это — небрежность автора, возможность которой мы отвергли с самого начала, или же небрежность наших умозаключений?

Тем более что Розенкранц и Гильденстерн ведут принца к живому королю.

Принц уже арестован — во всяком случае, так вытекает из разговора Розенкранца с королем:

2676 King. But where is hee?
(Но где он?)
2677—8 Ros. Without my lord, guarded to know your pleasure
(Снаружи, мой лорд, охраняем до изъявления вашей воли).

Гамлета приводят к бестелесному королю, и после допроса о местонахождении тела Полония, король (горациевским ямбом) сообщает Гамлету, что он должен отправиться в Англию. Гамлет прощается с королем прозой — но прощается так, что наши подозрения по поводу короля Полония возвращаются:

Ham. Farewell deere Mother.
(Прощайте, дорогая мать.)
King. Thy louing Father Hamlet.
(Твой любящий отец Гамлет.)
Ham. My mother, Father and Mother is man and wife, Man and wife is one flesh, so my mother.
(Моя мать, отец и мать это муж и жена, муж и жена одна/та же самая плоть, поэтому — моя мать.)

Итак, сразу после смерти Полония, Гамлет говорит о том, что король есть нечто из ничего, и называет короля матерью. Король превращается в королеву. Мы знаем, что Гамлет не сумасшедший, поэтому должны принимать все подобные странности за условный сигнал нам, читателям — «внимание!». (Но помните, мы всего лишь играем на поле Шекспира).

Не кажется ли вам, что у нас на глазах король начинает терять свою телесность, превращаясь в одно звание, существующее вначале рядом с Полонием, а после его смерти перешедшее к королеве Гертрад? Если еще не кажется, следите за развитием событий.