От автора

Посвящается Милице Николаевне Пожарской

Шекспир и «система» Станиславского, Шекспир и Художественный театр, иными словами — соотношение сурового, мощного поэтического реализма Шекспира с новыми формами реалистической драмы и театра, идущими от Чехова и Горького, — эта проблема одинаково волнует сегодня и практиков и теоретиков театра. В связи с шекспировским юбилеем ее решение приобретает особую актуальность и остроту.

Работа К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко над Шекспиром, их режиссерские экземпляры, наброски и планы шекспировских постановок, высказывания на репетициях, в беседах и переписке и прежде всего конкретный опыт их работы над спектаклями — все это должно стать живым материалом для исследования, на основе которого должны быть сделаны обобщающие идейно-эстетические выводы, существенно важные для современного театра.

Как решал Художественный театр «шекспировскую проблему» особенно важно показать на примере творчества актера. Этим определяется основная проблематика моей книги, связанная с постановкой «Гамлета» на сцене МХТ в 1911 году и прежде всего с созданием главного образа трагедии В.И. Качаловым.

Именно Качалов наиболее ярко и полно воплотил в образах Гамлета и Юлия Цезаря^* то, к чему стремились в работе над Шекспиром Станиславский и Немирович-Данченко. Именно эти образы поставили Качалова в первый ряд мировых шекспировских актеров XX столетия. Подобно Щепкину, Мочалову и Ермоловой, Качалов выражал в своем искусстве важнейшие темы современности, принадлежал к тем актерам, творчество которых, говоря словами Шекспира, является «зеркалом и краткой летописью своего времени».

«Гамлет», осуществленный на сцене МХТ после трехлетних исканий известным английским режиссером Эдвардом Гордоном Крэгом и К.С. Станиславским, — одно из примечательных театральных событий предреволюционной поры. Значение этого спектакля выходило за пределы единичного художественного явления. Уже при своем появлении он вызвал обширную прессу, горячие и оживленные споры об образе Гамлета, о Шекспире, об «условности» и реализме, о путях МХТ, о «кризисе театра».

Творческая встреча Станиславского и Художественного театра с Гордоном Крэгом была исполнена внутреннего драматизма. Она была плодотворна в смысле поисков новых, монументально-обобщенных форм театральной выразительности и открытия новых принципов декорационного оформления, но в то же время со всей непреложностью обнаружила глубокие и принципиальные расхождения Художественного театра и Крэга. Анализ постановки «Гамлета» в МХТ раскрывает столкновение русского сценического реализма с западноевропейским театральным символизмом. В этом спектакле на короткое время скрестились творческие судьбы глубоко различных художников и со всей остротой проявилась несхожесть их идейно-эстетических принципов и мировоззрений. Но, хотя Гордон Крэг был в МХТ инородным телом, своего рода «залетной птицей», все же их встреча не была простой случайностью, а свидетельствовала о глубоких внутренних противоречиях, которые имели место внутри самого. Художественного театра в период с 1907 по 1917 год.

Результаты работы Станиславского с Вс.Э. Мейерхольдом в Студии на Поварской в 1905 году, опыт так называемых «условных» постановок МХТ («Драма жизни» К. Гамсуна, «Жизнь Человека» Л. Андреева), сотрудничество с Крэгом в 1909—1911 годах со всей категоричностью убеждали Станиславского в том, что путь символизма и ирреальности является гибельным для театра, нарушает самое важное и существенное в актерском искусстве, подменяя образ символом, многогранность и сложность человеческого характера — упрощенной схемой и маской. Стремясь к многообразию исканий, к обогащению художественных возможностей театра, Станиславский со всей страстностью отстаивал принципы последовательного углубленного реализма.

Выяснить то, что, споря с Крэгом, вносил в этот спектакль Художественный театр, в первую очередь Качалов в роли Гамлета, и в то же время показать, как символистские концепции вели к устранению живых, ярких, многогранных человеческих характеров Шекспира, к замене их абстракцией, осветить идейно-творческую борьбу, происходившую в стенах МХТ во время постановки «Гамлета», — таковы основные задачи данной работы.

Я ставил себе целью зафиксировать исполнение Качаловым этой роли, рассказать о том, как создавался им образ Гамлета, и раскрыть идейное содержание его трактовки. В задачу моей работы, прослеживающей эволюцию образа Гамлета Качалова с 1911 года до конца 40-х годов и оконченной в первом варианте еще при жизни артиста, не входит подробный анализ ни спектакля «Гамлет» в целом, ни других актерских образов этой постановки МХТ.

Такое определение границ темы, на мой взгляд, правомерно. Игра Кайнца, Гилгуда и ряда других западноевропейских актеров XX века в роли Гамлета зафиксирована в специальных монографиях. Качаловский Гамлет, как явление выдающегося художественного масштаба, вносящее много нового в решение гамлетовской темы, безусловно заслуживает специального исследования.

Впервые сыграв Гамлета в 1911 году, Качалов не расставался с этим образом до последних дней своей жизни. Поэтому тема — Качалов в роли Гамлета — неизбежно расширяется. В нее закономерно входит рассмотрение эволюции подхода Качалова — выдающегося представителя артистической школы Художественного театра — к Шекспиру. Отсюда возникает и необходимость ряда сопоставлений качаловского Гамлета с трактовкой шекспировского образа представителями иных театральных направлений.

Самый характер главной темы книги постоянно и совершенно естественно наталкивал на введение дополнительных материалов, помогающих показать «Гамлета» Художественного театра, Гамлета Качалова на фоне других значительных опытов воплощения этой шекспировской трагедии и образа ее главного героя в театре нашего века. Сравнение Гамлета Качалова с толкованием этой роли другими выдающимися исполнителями русской и мировой сцены поможет читателю рельефнее и всестороннее ощутить историческое значение образа, созданного Качаловым, яснее понять его идейно-эстетическое своеобразие, его связь с передовыми традициями русского искусства. Этой цели служат сопоставления Гамлета — Качалова с Гамлетами Александра Моисси и Михаила Чехова, с постановкой трагедии Шекспира Н.П. Акимовым в Театре имени Евг. Вахтангова и, наконец, с неосуществленными замыслами Вс.Э. Мейерхольда.

Заключительные разделы книги посвящены работе Качалова над образами Шекспира (Гамлет, Брут, Антоний, Ричард III), созданными в советское время на концертной эстраде. В этом завершающем цикле качаловской шекспирианы и раскрывается внутренняя эволюция артиста, его путь к героическому театру.

В работе использованы архивные материалы, хранящиеся в музеях и у частных лиц, в большинстве случаев неопубликованные.

Предоставлением рукописных и иконографических материалов я обязан директору Музея МХАТ Ф.Н. Михальскому, заведующему кабинетом К.С. Станиславского С.В. Мелик-Захарову и научным сотрудникам Музея, Шекспировскому кабинету и библиотеке ВТО, Центральной театральной библиотеке, Центральному театральному музею имени А.А. Бахрушина, Центральному государственному архиву литературы и искусства, а также В.В. Шверубовичу, Л.Д. Вендровской, А.Г. Мовшенсону, А.В. Февральскому, А.К. Гладкову, А.Л. Грипичу, А.В. Рыкову, А.В. Смирновой и другим лицам, которым выражаю свою признательность.

Беседы с К.С. Станиславским, Вл.И. Немировичем-Данченко и Гордоном Крэгом дали мне возможность понять и уточнить многое в постановке «Гамлета» в Художественном театре. Особенно важными и неоценимыми были встречи с В.И. Качаловым, относившимся к моей работе с исключительным вниманием и отзывчивостью. Качалов не только рассказывал мне о своем замысле и толковании образа, но постарался в живом показе восстановить исполнение роли Гамлета, каким оно было в крэговской постановке, сопровождая эту «реконструкцию» подробными пояснениями.

Много существенно важных сведений я получил при встречах с участниками спектакля, в первую очередь с О.В. Гзовской (Офелия), О.Л. Книппер-Чеховой (королева Гертруда), Б.М. Сушкевичем (Гильденстерн), К.П. Хохловым (Горацио), и из бесед с А.Г. Коонен, Н.В. Петровым, В.М. Бебутовым, В.М. Волькенштейном и другими свидетелями репетиций «Гамлета» в МХТ. Рассказы С.М. Михоэлса о встречах с Крэгом, воспоминания Н.Н. Литовцевой, И.Я. Гремиславского об исполнении Гамлета Качаловым в 1921—1922 годах также дали мне ряд важных дополнительных фактов. Все эти свидетельства очевидцев, записанные мною, широко используются в данной книге.

Две главы из первого варианта моей работы были напечатаны в 6-й книге «Театрального альманаха ВТО» за 1947 год. Позднее отдельные фрагменты публиковались в различных изданиях, например в журнале «Театр» (1948, № 10 и 1964, № 4), в «Ежегоднике МХТ» за 1948 год, в польском журнале «Диалог» (1964, № 4).

Приношу искреннюю благодарность всем, кто содействовал мне в работе, в первую очередь Н.Г. Зографу, Ю.С. Калашникову, Г.А. Недошивину, В.Н. Прокофьеву, Б.И. Ростоцкому и И.И. Шнейдерману, оказавшим мне дружескую помощь в процессе создания книги, а также П.А. Маркову и Б.В. Алперсу, которые читали первоначальный вариант рукописи и дали мне ряд советов.

Примечания

*. Исполнение В. И Качаловым роли Юлия Цезаря в одноименном спектакле МХТ (1903) подробно рассматривается во вступительной статье Б. Ростоцкого и Н. Чушкина в книге: Вл.И. Немирович-Данченко, Режиссерский план постановки трагедии Шекспира «Юлий Цезарь», «Искусство», 1964.