Первая попытка собрания пьес Шекспира

Однако история посмертных изданий пьес ин-кварто говорит другое. В 1619 году издатель и печатник Уильям Джаггард (года два спустя именно он будет готовить к изданию Первое Фолио) публикует десять пьес в девяти кварто под псевдонимом «Уильям Шекспир». Шесть из них — частично совместное творчество, три пьесы написаны явно не поэтом, хотя и выходили ин-кварто под именем «Уильям Шекспир» и одна пьеса написана, похоже, только Ратлендом («Сон в летнюю ночь»). Пьесы были найдены в одном переплете XVII века.

Вот эти пьесы:

«The Whole Contention between the two Famous Houses, Lancaster and Yorke» (вторая и третья часть «Генриха VI», здесь в одном кварто). Текст очень сильно отличается от текста Фолио. Публиковались ин-кварто.

«Pericles» («Перикл»). В Первое Фолио не вошел. В 1664 году был, однако, включен в Третье Фолио, вместе с другими апокрифами. Обратите внимание на год — самое начало Реформации, правит король, племянник дочери Иакова Елизаветы, которая все знала о «Шекспире». Публиковался ин-кварто.

«A Yorkshire Tragedy» («Йоркширская трагедия»). В Первом Фолио нет, включен в Третье. Публиковалась ин-кварто. «Merchant of Venice» («Венецианский купец»). Публиковался ин-кварто.

«Merry Wives of Windsor» («Виндзорские проказницы»). Публиковались ин-кварто.

«King Lear» («Король Лир»). Публиковался, имеется Прото-Лир.

«Henry V» («Генрих V»). Есть пьеса о Генрихе V, которая считается главным, вместе с хрониками Холла и Холиншеда, источником для этой шекспировской пьесы¹.

«Sir John Oldcastle» («Сэр Джон Олдкасл», в Первом Фолио нет, в Третьем — есть).

«Midsummer Night's Dream» («Сон в летнюю ночь»). Публиковался ин-кварто.

Еще раз подчеркиваю, все десять пьес выходили при жизни Ратленда-Шекспира под псевдонимом «Уильям Шекспир». Полагаю, это их и объединило в 1619 году в один сборник.

Переплетенный в красную кожу том до сих пор для шекспироведов загадка: они так и не ответили на вопрос, который сами себе не раз задавали: как могло случиться, что Джаггард в 1619 году включил в сборник шекспировских пьес «Перикла», «Йоркширскую трагедию» и «Сэра Джона Олдкасла», а в Первое Фолио не включил, почему такая разница между текстами исторических хроник, откуда взялся их вариант Фолио? А ведь Джаггард возглавлял группу издателей Фолио. История с этим томом тщательно исследована специалистами всех профилей. Известно все: издатели, даты появления кварто, титульные листы, эмблемы печатников. Нет только одного разумного ответа: почему издатели упорствовали, приписывая явно не шекспировские пьесы «Уильяму Шекспиру». До сих пор было одно объяснение: виной всему неразборчивость в средствах Томаса Павьера и Уильяма Джаггарда. И вот опять приходится смывать незаслуженное пятно с уважаемых издателей и печатников, о которых ни один современник никогда дурно не отзывался.

Если же объяснить издание «шекспировских» пьес 1619 года естественным стремлением напечатать полное собрание пьес, выходивших два десятилетия под общим псевдонимом «Шекспир», то никакой загадки нет. Ратленда давно нет в живых. Сам он свои собственные пьесы — все пьесы второго десятилетия, кроме «Гамлета», «Лира» и «Троила и Крессиды» — никогда общим псевдонимом не подписывал. Он их вообще не издавал. Похоже, он отринул общий псевдоним для собственных пьес, оставив его только для поэзии, для тех пьес, что были написаны вместе в период ученичества, и для тех, в основе которых сюжеты пьес Бэкона.

И все же, судя по пьесе Бена Джонсона «Леди Магна», соглашение между Учителем и Учеником действительно состоялось. Ратленд — автор поэтического наследия, а Бэкон, в утешение, становится единоличным хозяином некоего проекта. В силу чего Ратленд незадолго до смерти начал редактировать произведения, которые он по праву считал своими — все они носят несомненный отпечаток его поэтического дара. Судя по качеству текстов Первого Фолио, все тексты он не успел отредактировать. Но во всяком случае в январе его секретарем Скривеном была уплачена некая сумма за две серебряные пластинки с двумя застежками для его работ.

За годы, прошедшие со смерти Ратленда, жизнь не стояла на месте, произошло немало событий, многие дружеские отношения разладились, появились новые привязанности. Джонсон и Джаггард так до конца и остались преданы Фрэнсису Бэкону. И думаю, это они склонили Бэкона, обожавшего тайнопись, оставить потомкам зашифрованный портрет как свидетельство его причастности к великому наследию.

Возможно, Ратленд сам завещал издать пьесы к десятилетию своей смерти. Возможно, существует собранный им том с двумя застежками — искать его надо у самых близких Ратленду людей. Один из них — «бухгалтер» Томаса Кориэта Лайонель Крэнфилд, впоследствии граф, лорд-канцлер после Фрэнсиса Бэкона. Архивы этого дома существуют, они еще не разобраны.

С приближением десятилетней годовщины друзей Бэкона взволновал вопрос, как быть с теми пьесами, чьи сюжеты придуманы и написаны Бэконом. Думаю, что Бэкон, отдавая пальму первенства поэту, все пьесы, которых касалась рука Ратленда, не считал своими творениями: Ратленд не только наряжал сюжет в поэтические одежды, но и вносил собственные мысли и чувства. Согласно Манифесту французских поэтов «Плеяды», автором таких произведений безоговорочно считался их творческий преобразователь.

Но были еще пьесы, написанные только Бэконом, которые публиковались под общим псевдонимом «Шекспир». И друзья Бэкона стали настаивать на том, что до выхода собрания пьес Ратленда-Шекспира необходимо опубликовать собрание всех пьес, когда-либо выходивших под именем «Уильям Шекспир». Тогда том, содержащий сочинения только Ратленда-Шекспира (Первое Фолио), и том всех вообще «шекспировских» пьес ясно покажут, какие пьесы кому принадлежат и в какой степени, ведь многие тексты Фолио сильно отличаются от тех, что были опубликованы ин-кварто. Джаггарду удалось издать только десять пьес. Тут вмешался двоюродный брат графини Ратленд граф Пемброк, в то время лорд-камергер, ведающий печатными изданиями, и Джаггарду пришлось отказаться от своей затеи. Он успел издать только десять пьес. Из этих десяти три явно не Шекспира, пять сильно отличаются от текстов Первого Фолио (это «The Whole Contention between the two Famous Houses» (две исторические пьесы «Генрих VI. Часть 2» и «Генрих VI. Часть 3»), «King Lear», «King Henry V», «The Merry Wives of Windsor»). Это значит, что издатели 1623 года имели какой-то свой источник шекспировских пьес. Тексты комедий «Венецианский купец» и «Сон в летнюю ночь» очень близки к Фолио. Все они — копии с очень небольшими исправлениями предыдущих изданий ин-кварто.

Публикацию Первого Фолио готовили Джаггард, издатель Бэкона и «Уильяма Шекспира», и Блаунт, издатель, связанный с Мэри Сидни Пемброк, матерью графа Пембрука и теткой графини Ратленд. Остальные члены издательской группы участвовали чисто номинально, как владельцы права издания некоторых пьес. Запрещение лорда-камергера выпустить в одном томе все произведения «Шекспира» должно было вызвать в стане издателей разногласия.

К 1621 году пришли к соглашению: издать под этим псевдонимом всего тридцать шесть произведений, среди них шестнадцать или восемнадцать раньше никогда не печатались. Скорее всего, они находятся в томике Ратленда, который он оставил или Крэнфилду, или дяде жены, который, судя по пьесе Бена Джонсона «Леди Магна», был дружен с Крэнфилдом, бывшим в то время крупным финансистом. В Первом Фолио имеется и «Король Джон», с которым связана любопытная история. В 1622 году выходит уже в третий раз двухчастная историческая пьеса «Король Джон», не имеющая поэтических достоинств, сильно политизированная и впервые подписанная «Уильям Шекспир», — этой пьесы рука Ратленда не касалась, кто ее автор, шекспироведам неведомо, а в Фолио включен ее поэтический вариант. Одновременно выходит первым ин-кварто трагедия «Отелло» под тем же именем, через год она появится в Первом Фолио в точно таком же виде. Так издатели пытались донести до читателей, настоящих и будущих, мысль, что «Уильям Шекспир» — псевдоним, которым равноправно пользовались два автора.

Эта же самая мысль заключена и в портрете на титульном листе Первого Фолио. Взгляните на него еще раз, на этот непомерно высокий, можно сказать двойной, лоб, живые глаза, легкую усмешку на устах, и вы прочтете это послание из далекого прошлого. Трудно сказать, верно ли они поступили. Секрету положено оставаться секретом, но тайное всегда становится явным. И тут же возникает вопрос, что выше в человеческом восприятии — поэтический дар или бездонный кладезь ума и познания. Потому что ведь Бэкон действительно влил фантастическое знание в фиал великого поэтического дара, научил думать Поэта. История дала на это ответ. Поэт — выше ученого.

Что же касается гравюры, надо отдать должное елизаветинцам — они хорошо знали фокусы с симметрией, зеркальным отражением и игрой в правую и левую сторону.

Примечания

1. «The Famous Victories of Henry the fifth» («Знаменитые победы Генриха пятого»). 1594, издана в 1598.