Эволюция шекспировских пьес

Приведем третье важное соображение против авторства стратфордского Шекспира. Оно носит самый общий характер. Не существует никакой связи между его жизнью и эволюцией содержания пьес. Жизнь актера из Стратфорда и творчество Шекспира — две параллельные линии, которые никогда не пересекаются. «Ни одному биографу еще не удавалось успешно соединить жизнь Шекспира с творчеством Шекспира, — говорит Дайана Прайс и прибавляет: — Синтез нашего знания о человеке из Стратфорда — это антитеза нашего знания о писателе»¹. Шекспировские пьесы являют собой необыкновенно четкую и ясную эволюцию, как и полагается в случае великого и плодотворного писателя. Первым, кто это внятно выразил, был Эдвард Дауден, профессор дублинского Тринити-колледжа в семидесятых годах XIX века. Он ввел знаменитое разделение творческого пути Шекспира на четыре фазы: в первой (приблизительно 1588—1594) молодой драматург занят сочинением комедий и романтических драм; во второй (приблизительно 1595—1600) он создает триумфальные исторические пьесы; в третьей (приблизительно 1601—1606) на первый план выходят великие трагедии. И наконец, в последней фазе (приблизительно 1606—1613) появляются так называемые проблемные пьесы, подчеркивающие необходимость прощения и достигающие призыва к окончательному всеобщему примирению, причем в «Буре» и «Генрихе VIII» происходит возврат к ранним формам. Конечно, общепринятый «шекспировский канон» не совсем точно укладывается в эту матрицу. Есть какие-то исключения, и все же это очень точное деление — точнее не придумаешь.

Абсолютно бесспорно, что имеется главная, центральная межа, которая делит творчество Шекспира на две части. Это 1601 год, когда случился заговор Эссекса. Все биографы хорошо знают про это разделение, но никто не может толком объяснить его. А два видных шекспироведа XX века — К.Дж. Сиссон и Р.У. Чемберс даже пришли к выводу, что нет никакой связи между биографическими фактами и содержательной эволюцией пьес². Ученая репутация Сиссона зиждется главным образом на его работе 1934 года «Мифологические печали Шекспира», в которой он решительно отрицает связь между жизнью и творчеством Шекспира. Чемберс поддерживает это мнение; оно в духе идей «нового критицизма», набиравшего в то время силу. Чемберс настаивает, что изучать следует только тексты и что жизнь автора и его сочинения — ничем не связанные между собой сущности.

Тем не менее всем биографам приходится как-то решать проблему очевидной эволюции пьес. Есть несколько популярных гипотез, связывающих жизнь Шекспира и тексты его произведений. Они встречаются и в новейших биографиях, когда авторы пытаются объяснить крутой поворот в мировосприятии Шекспира. Наверное, сегодня самое популярное объяснение — смерть единственного сына, Гамнета, в августе 1596 года. «Как и полагается прирожденному поэту, Шекспир будет всю жизнь горевать о смерти сына, и эта скорбь найдет отражение во всех его будущих работах, — пишет Энтони Холден. — Тень юного Гамнета омрачит строки многих его пьес»³. Конечно, смерть сына была для Шекспира тяжелым ударом (две дочери пережили отца). Но Э.К. Чемберс давным-давно развенчал это заблуждение. Гамнет Шекспир умер в 1596 году, и следующие годы его отца отнюдь не были отмечены скорбью. Р.У. Чемберс пишет: «В эти годы ему работалось весело, он создал Фальстафа, Розалинду, Орландо, сэра Тоби Белча, Беатриче и Бенедикта»⁴. Трудно себе представить, чтобы писатель, скорбящий о потере сына, мог создать веселого забулдыгу и фанфарона Фальстафа, одного из самых знаменитых и любимых шекспировских героев. А ведь все пьесы, где он участвует, написаны, как принято считать, между 1597 и 1599 годами, то есть сразу же после смерти сына.

Еще одно объяснение великого перелома — смерть отца, Джона, который умер в сентябре 1601 года, когда ему было за семьдесят. Хотя дата смерти и совпадает хронологически с резкой переменой мировосприятия, но принять это объяснение трудно. Нет свидетельств, что Уильям Шекспир был близок к отцу, — он не продолжил отцовское дело и, судя по всему, жаждал поскорее вырваться из лона семьи. Шекспир не почтил смерть отца ни траурной церемонией, ни прощальным словом. О смерти Джона Шекспира мы знаем лишь из скупой записи в приходской книге.

Другие историки пытались дать иное объяснение разделительной грани 1601 года. Так, К. Данкен-Джонс зорко подметила, что в начале первого десятилетия нового века Шекспир жил без покровителя. Дескать, его первый патрон граф Саутгемптон томился в Тауэре за участие в восстании Эссекса, а тесное сотрудничество с Уильямом Гербертом, третьим графом Пемброком, которому, вместе с его братом, будет посвящено Первое фолио, еще не успело завязаться. А сэр Джордж Кэри, покровитель труппы лорда-камергера, был уже стар и болен. «В эти два года, — пишет Данкен-Джонс, — начиная с февраля 1601 года до смерти королевы Елизаветы в марте 1603 года, знатных покровителей у Шекспира не было»⁵. Поэтому Шекспир как автор не зависел от аристократических вкусов. Материально он был обеспечен и мог писать что хотел. Так он создал «Гамлета» и другие великие трагедии.

Этот неглупый и далеко идущий вывод (если, конечно, Уильям Шекспир написал эти пьесы) мог бы быть верным. Однако он по сути своей сомнителен. Как неоднократно писалось, нет никаких доказательств, что Саутгемптон был патроном Шекспира. В бумагах Саутгемптона нет упоминаний о Шекспире. А тот факт, что после двух посвящений 1593 и 1594 годов Шекспир ничего больше «патрону» не посвящал, даже для ортодоксальных шекспироведов — убедительное свидетельство, что покровителем Шекспира граф не был⁶. Еще меньше оснований считать, что у Шекспира при жизни были какие-то отношения с графом Пемброком. Пемброк в шекспировскую эпопею входит только как лицо, которому посвящено Первое фолио, изданное через семь лет после смерти Шекспира. Что касается сына сэра Джорджа Кэри — лорда Хансдона, то он только однажды упомянул Шекспира, выразив "«огромное удовольствие», когда смотрел «сэра Джона Олд Кастла» (то есть Фальстафа), представляемого «его актерами» в марте 1600 года⁷. Нет никаких свидетельств, как он отнесся к «Гамлету», первое представление которого состоялось до июля 1602 года.

Словом, нет прямого и здравого способа связать эволюцию шекспировских пьес с событиями, имевшими место в жизни Шекспира в 1601 году. А ведь перемена в настроении и во взгляде на мир была столь всеохватна, что нельзя не искать серьезной и убедительной причины. Самым важным и очевидным политическим событием, случившимся в то время, был заговор Эссекса — не очень умная, с трагическими последствиями попытка аристократов убедить королеву сделать наследником престола протестанта. Были и те, кто требовал возвести на престол Роберта Девере, второго графа Эссекса (1566—1601), дальнего родственника королевы. Заговорщики хотели также уничтожить влияние на королеву Роберта Сесила и его сторонников. Заговор кончился катастрофой: Эссекс был казнен в феврале 1601 года, Саутгемптон приговорен к пожизненному заключению в Тауэре (его освободил в мае 1603 года взошедший на престол Яков I). Как хорошо известно — и это сам по себе замечательный факт, — одна из пьес Шекспира имеет прямое касательство к восстанию. Накануне восстания труппа лорда-камергера, получив от заговорщиков деньги, сыграла у себя в театре пьесу «Ричард II», в которой есть сцена низложения английского короля. По-видимому, заговорщики хотели этим представлением привлечь на свою сторону жителей Лондона. В это трудно поверить, но актеров не наказали, и, что еще более удивительно, ненаказанным остался и Шекспир — его не вызвали на допрос и не арестовали.

Заговор Эссекса — точнее, последствия заговора — мог, конечно, оказать сильное влияние на Шекспира, поскольку его предполагаемый покровитель Саутгемптон был приговорен к смертной казни, замененной затем пожизненным заключением в Тауэре. Но нельзя объяснить, почему заговор вызвал столь глубокий, коренной поворот в его мировосприятии и творчестве. Следующие годы Уильям Шекспир посвятил тому, чтобы, используя растущее благосостояние, завоевать в Стратфорде солидное, на зависть горожанам, положение. Так, в мае 1602 года он купил в Старом Стратфорде у Уильяма и Джона Комбов 127 акров земли за огромную сумму — 320 фунтов стерлингов. А это как раз период, когда он якобы сочинил «Гамлета» (ок. 1602), «Троила и Крессиду» (ок. 1601—1602) и «Отелло» (ок. 1602—1603). Из этого следует, что связи между жизнью Шекспира и великим переломом в творчестве драматурга нет.

Авторы любой гипотезы, подтверждающей авторство Шекспира, должны дать убедительное объяснение великому перелому и особенно его связи с заговором Эссекса — поскольку происшедшая перемена, бесспорно, главнейшее событие в жизни Шекспира. Никакая теория, включая ортодоксальную, не может претендовать на истинность, пока не объяснит «глобальный» поворот в творчестве. Как мы уже видели, факты жизни Шекспира, актера из Стратфорда, до такой степени расходятся с эволюцией пьес, что многие нынешние шекспироведы выдвигают тезис: жизнь драматурга и его творчество не связаны и не должны быть связаны между собой. Но объяснение феномена 1601 года — необходимое условие истинности и для любой серьезной гипотезы авторства. Ниже мы рассмотрим, как этому условию удовлетворяют все наиболее известные претенденты.

Великий перелом 1601 года — важнейший аспект творчества драматурга, который необходимо обосновать фактами его жизни. Иными словами, каждый исследователь мечтает идеально связать биографию автора с поступательным развитием его творческого пути. Эволюция шекспировских сочинений почти не противоречит жизни стратфордского Шекспира, поскольку о ней известно очень немного. Зато его карьера актера (с конца восьмидесятых годов XVI века до примерно 1613 года), окончившаяся за три года до смерти, и владельца театральных паев отличается важным достоинством — она от начала до конца хронологически совпадает с появлением пьес. Этим не могут похвастаться ни граф Оксфорд, умерший в 1604 году, ни Фрэнсис Бэкон, умерший в 1626 году, спустя много лет после того, как была написана последняя пьеса. А они самые главные претенденты на авторство. Совпадение дат жизни человека по имени Уильям Шекспир и времени появления пьес — один из самых сильных доводов в пользу его авторства. Пожалуй, будет справедливо сказать, что авторство Шекспира из Стратфорда выглядело бы убедительно, если бы — при наличии и других веских доводов — хронология жизни предполагаемого автора совпала с хронологией пьес⁸.

Примечания

1. Д. Прайс называет человека из Стратфорда «Шакспер» (Shaksper), чтобы отличить его от автора шекспировских работ (Shakespeare) (ibid. P. 153).

2. См. рассуждения Шёнбаума: Schoenbaum S. Op. cit. Pp. 526—528.

3. Holden A. Op. cit. P. 153.

4. Chambers R.W. The Jacobean Shakespeare and Measure for Measure. London, 1937. P. 56 (цит. no: Schoenbaum S. Op. cit. P. 528).

5. Duncan-Jones K. Op. cit. P. 134.

6. Price D. Op. cit. Pp. 141—144.

7. См. главу: Hunsdon, George Carey, 2nd Lord (1547—1605), в кн.: Halliday F.E. Op. cit. P. 238.

8. Несмотря на скудость сведений о жизни Шекспира из Стратфорда, критики давно обратили внимание на нестыковки между его жизнью и хронологией пьес. Вот одно из поразительных противоречий: первое представление «Комедии ошибок» состоялось в Грейз-инн вечером 28 декабря 1594 года. Перед началом представления произошла такая путаница и неразбериха, что ту ночь назвали «ночью ошибок». В этот же день в восьми или девяти милях от Грейз-инн труппа лорда-камергера давала представление для королевского двора в Гринвиче, за которое актеры получили деньги от дворцового казначея. Трудно объяснить, как Шекспир или его труппа могли находиться в двух местах одновременно. Ортодоксальные шекспироведы полагают, что в бухгалтерскую запись вкралась ошибка, и в результате: «неверно датировано представление в Гринвиче». Как заметил P.A. Фоукс, «другого решения этой проблемы, кажется, нет» (см. приложение II. «Спектакль в Грейз-инн в 1594 году» в кн.: Foakes R.A., ed. The Arden Shakespeare: A Comedy of Errors. Cambridge, MA, 1962. P. 116). См. также: Cockburn N.B. Op. cit. Pp. 121—125. В бухгалтерской книге дворцового казначея сказано, что Шекспир вместе с Уильямом Кемпом и Ричардом Бербеджем получили по двадцать фунтов за представление для королевского двора.