Отсутствие документальных свидетельств

Уильяма Шекспира из Стратфорда, пожалуй, можно отнести к самым тщательно исследованным историческим персонажам. На протяжении столетий сотни ученых, историков, архивистов, писателей и просто любителей разгадывать исторические загадки старались расширить скудный набор сведений о его жизни и творчестве.

Почти все достоверные свидетельства, касающиеся стратфордского Шекспира, — ни одно из них не имеет безусловного отношения к созданию пьес — были найдены к концу XVIII века; возможно, все они были известны его первому настоящему биографу — Эдмонду Мэлону (1741—1812). Так, например, завещание Шекспира с его знаменитой «второй по качеству кроватью», оставленной жене Энн Хетеуэй, было обнаружено в 1747-м и первый раз опубликовано в 1763 году¹. К концу, а может, уже и к середине XIX века стало очевидно, что вряд ли будут найдены какие-то еще документы первостепенной важности, относящиеся к жизни Эйвонского барда, если, конечно, не случится давно лелеемого чуда, вроде находки в заштатном городишке, в подполе дома, старого сундука, набитого рукописями шекспировских пьес. Историки и другие исследователи уже обшарили все возможные архивы и хранилища в поисках хотя бы клочка бумаги, проливающего свет на этого человека, ставшего к середине XVIII столетия английским национальным гением. Сегодня едва ли не каждые полгода выходит еще одна его биография; во всех университетах англоязычного мира (а кое-где и за его пределами) имеются кафедры шекспироведения и читаются курсы лекций, целиком посвященные Шекспиру. Существует несколько специальных и хорошо финансируемых научных центров, например библиотека Фолджера в Вашингтоне, где ведутся исследования, связанные главным образом с Шекспиром и его временем. Многие ученые, посвятившие всю жизнь изучению Шекспира, вроде сэра Эдмунда К. Чемберса, бесспорно, обладали выдающимся интеллектом. Даже малозначительные, но подлинные открытия, связанные с жизнью Шекспира (новых прямых свидетельств, касающихся его авторства, нет), создают репутацию первооткрывателю, приносят ему имя и профессиональную известность.

В XX веке изучать жизнь Шекспира и его время стало проще, нежели в прежние времена. Многие документы елизаветинского и яковитского времени хранятся сейчас в общедоступных государственных архивах, а не в частных коллекциях. Легче стало и передвигаться как внутри Англии, так и по всему миру. Существует доступная, хорошо финансируемая научная инфраструктура, помогающая вести исследования в университетах и научных центрах, а последнее десятилетие подарило миру интернет и другие виды электронной информационной помощи исследователям. Но, несмотря на все это, за последние полвека ничего нового о Шекспире как о писателе открыто не было. В самом деле, приблизительно 95 процентов того, что мы сегодня знаем обо всех сторонах жизни Шекспира, было уже на исходе Викторианской эпохи прекрасно известно сэру Сидни Ли, который в девяностые годы XIX века написал для Словаря национальных биографий статью о жизни Шекспира.

За весь XX век было сделано, пожалуй, всего три действительно важных открытия, имеющих отношение к жизни стратфордского Шекспира. Это состоявшийся в 1612 году судебный процесс «Беллот против Маунтджоя», сведения о котором были опубликованы в 1909 году. Затем написанное в 1581 году завещание землевладельца-католика Александра Хафтона из Ли (графство Ланкашир), где упомянут «Уильям Шекшафт». Предположение, что «Шекшафт», возможно, Шекспир, впервые было высказано в двадцатые годы прошлого века, а подробно вопрос исследован в сороковые годы или немного позже. И наконец, документ 1596 года, обнаруженный д-ром Лесли Хотсоном, — распоряжение об аресте Шекспира и еще троих горожан из Шордича. Все три документа важны не только тем, что могут поведать о жизни Шекспира, но и тем, что рассказать о Шекспире не в состоянии.

Примечания

1. См.: Schoenbaum S. Op. cit. Pp. 92—93.