§ 2. Фигура читателя

Стерн ввёл в мировую литературу читателя как эстетическую категорию. В романах Стерна читатель не абстрактен, но конкретен. На протяжении первого романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди» писатель постоянно обращается к читателю (во втором романе апелляций меньше, хотя он и меньше по объёму). Роль читателя здесь существенна: это не условное лицо, к которому предшественники Стерна обращались формально. В романах Стерна читатель конкретизируется: мадам, сэр, критик, «ваши милости», «ваши преподобия»¹.

Стерн видит в читателе собеседника, союзника, хорошего друга, которому может доверять свои самые сокровенные мысли:

Я затеял, видите ли, описать не только жизнь мою, но также и мои мнения, в надежде и ожидании, что, узнав из первой мой характер и уяснив, что я за человек, вы почувствуете больше вкуса к последним. Когда вы побудете со мною дольше, лёгкое знакомство, которое мы сейчас завязываем, перейдёт в короткие отношения, а последние, если кто-нибудь из нас не сделает какой-нибудь оплошности, закончатся дружбой².

Однако связь писателя с читателем двунаправлена: есть случаи, когда в тексте приводится (предполагаемый) вопрос или ответ читателя:

Но скажите, пожалуйста, сэр, что делал ваш папаша в течение всего декабря, января и февраля? — Извольте, мадам, всё это время у него был приступ ишиаса³.

Так куда же вы направляетесь, дорогие соотечественники? — Мы хотим только осмотреть эту коляску, — отвечали они. — Ваш покорнейший слуга, — сказал я... — Мы недоумевали, — сказал один из них, в котором я признал пытливого путешественника, — что может быть причиной её движения. — Возбуждение, — отвечал я холодно, — вызванное описанием предисловия. — Никогда не слышал, — сказал другой, очевидно, простодушный путешественник, — чтобы предисловие писалось в дезоближане. — Оно вышло бы лучше, — отвечал я, — в визави⁴.

Стерн надеется на то, что читатель достаточно эрудирован, любознателен, и поэтому постоянно активирует сознание собеседника, призывает его пробудить фантазию; иногда Стерн подсказывает читателю оптимальный способ чтения:

А тем читателям, у которых нет желания углубляться в подобные вещи, я не могу дать лучшего совета, как предложить им пропустить остающуюся часть этой главы; ибо я заранее объявляю, что она написана только для людей пытливых и любознательных⁵.

Отложите в сторону книгу, и я дам вам полдня сроку на сколько-нибудь удовлетворительное объяснение такого поведения света⁶.

Так как... читатель обладает основательным знанием человеческой природы, то мне незачем распространяться о том, что мой герой, оставаясь неисправимым, не мог не слышать время от времени подобных напоминаний⁷.

Тихонько, тихонько, друг читатель! — куда это тебя уносит фантазия?⁸

Проза Стерна высоко детализирована. Он намеренно укрупняет значимые и — чаще всего — малозначительные детали описываемых событий, позы, жесты. Тристрам делает это с намерением привлечь читателя к повествованию, он дразнит ненужными подробностями из личной жизни, тогда как читатель ожидает развития действия⁹.

Это наблюдение моё собственное, — оно было произведено мной в дождливую погоду сегодня, 26 марта 1759 года, между девятью и десятью часами утра¹⁰.

Доктор Слоп наделал шуму в десять раз больше, чем надо было: — а иные люди возвышаются с помощью искусства подвешивать тяжелые гири на тонких проволоках, и сегодня (10 августа 1761 года) я плачу свою долю в прославлении этого человека¹¹.

И вот сегодня, 12 августа 1766 года, я сижу в лиловом камзоле и желтых туфлях, без парика и без колпака — ни дать ни взять — живое трагикомическое воплощение его пророчества о том, что «по вышеуказанной причине никогда я не буду думать и вести себя подобно всем остальным детям»¹².

Для Тристрама-рассказчика не существует избыточной, ненужной информации: всё, что приходит ему в голову, он возводит в ранг необходимого для повествования и полагает, что читатель изначально должен знать обо всём, что говорится в романе. В противном случае следует наказание.

Как могли вы, мадам, быть настолько невнимательной, читая последнюю главу? я вам сказал в ней, что моя мать не была паписткой. — Паписткой! Вы мне не говорили ничего подобного, сэр. — Мадам, позвольте мне повторить ещё раз, что я это сказал настолько ясно, насколько можно сказать такую вещь при помощи недвусмысленных слов... — в таком случае, объявляю, что я ровно ничего не понимаю в этом деле. — Как раз это я и ставлю вам в вину и в наказание требую, чтобы вы сейчас же вернулись назад, то есть, дойдя до ближайшей точки, перечитали всю главу сызнова¹³.

А скажите, кто была эта Скотинка-хворостинка? — Какой оскорбительный и безграмотный вопрос, сэр, это всё равно, как если бы спросили, в каком году... возгорелась Вторая Пуническая война. — Кто была Скотинка-Хворостинка! — Читайте, читайте, читайте, читайте, мой невежественный читатель! читайте, или... я вам посоветую лучше сразу бросить эту книгу...¹⁴

Мотив написания и чтения активно используется Стерном в общении с читателем:

Читатель этого рапсодического произведения так давно уже расстался с повивальной бабкой, что пора наконец возвратиться к ней, напомнить ему о существовании этой особы... ведь может возникнуть какая-нибудь новая тема или случиться неожиданное дело у меня с читателем...¹⁵

...Боюсь, как бы читатель, когда я её (мысль отца. — В.С.) сообщу ему, не швырнул сейчас же книгу прочь, если он хоть немного холерического темперамента¹⁶.

Так вот, сэр, всё это к вашим услугам, и я от всего сердца дарю это вам при условии, если вы уделите настоящей главе всё ваше внимание¹⁷.

В тематическом отношении общение автора с читателем обнаруживает одну интересную особенность: в подобных общениях неоднократно возникает представление о тайне, загадочности бытия.

Я знаю, есть на свете читатели, — как и множество других добрых людей, вовсе ничего не читающих, — которые до тех пор не успокоятся, пока вы их не посвятите от начала до конца в тайны всего, что вас касается¹⁸.

Может показаться очень странным, — а ведь загадывать загадки читателю отнюдь не в моих интересах, и я не намерен заставлять его ломать себе голову над тем, как могло случиться, что подобное событие и через столько лет не потеряло своей силы...¹⁹.

Но заметьте, мадам, мы живём среди загадок и тайн...²⁰

Примечания

1. Подробнее об этом см.: Атарова К.Н. Лоренс Стерн и его «Сентиментальное путешествие по Франции и Италии». М., 1988. С. 20.

2. Стерн, Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди джентльмена. Сентиментальное путешествие по Франции и Италии. Письма. М.: АСТ, НФ «Пушкинская библиотека», 2004. С. 28.

3. Там же. С. 27.

4. Там же. С. 616.

5. Там же. С. 25.

6. Там же. С. 34.

7. Там же. С. 44.

8. Там же. С. 218.

9. Подробнее об этом см.: Атарова К.Н. Лоренс Стерн и его «Сентиментальное путешествие по Франции и Италии». М., 1988. С. 18.

10. Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди... С. 76.

11. Там же. С. 351.

12. Там же. С. 557.

13. Там же. С. 70.

14. Там же. С. 222.

15. Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди... С. 50.

16. Там же. С. 64.

17. Там же. С. 187.

18. Там же. С. 25.

19. Там же. С. 78.

20. Там же. С. 285.