Семинар VI

7 декабря 2015 г. в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете состоялось шестое заседание Международного научного семинара «Шекспир в междисциплинарных гуманитарных исследованиях» (International Seminar «Shakespeare in Interdisciplinary Humanities Research»). Заседание было посвящено теме «Шекспир и богословские науки».

К участникам семинара обратился декан филологического факультета ПСТГУ, кандидат филологических наук Алексей Валерьевич Аксенов. Он рассказал об особенностях изучения гуманитарных наук в православном университете, где сочетаются «науки о Боге» и «науки о человеке». Найти точку, где они плодотворно взаимодействуют без антагонизма, не всегда просто. С одной стороны, литература не может быть просто поводом поговорить о вечном, с другой — невозможно игнорировать религиозные смыслы, которыми пронизана литература. И для науки, и для веры — как это можно, например, проследить на примере английской культуры — плодотворно пребывание в живой традиции.

С докладом «Поэтика Шекспира и его эпохи в библейском и литургическом контексте» выступила кандидат филологических наук, преподаватель Калужской духовной семинарии, проректор по учебной работе Калужского духовного училища Анна Геннадьевна Волкова.

Кратко охарактеризовав историю переводов и издания Библии на английском языке в первой части доклада (в том числе Женевской Библии, которой, как полагают большинство исследователей, пользовался У. Шекспир), А.Г. Волкова подробнее остановилась на примерах того, как знание и понимание богослужебного контекста помогает интерпретации поэтического текста.

Одним из наиболее ярких примеров, по мнению докладчика, является религиозно-философская лирика Джона Донна, в частности, циклы «La Corona» (1607 или 1608), «Литания» (1608) и «Священные сонеты» (1609—1610). Все три упомянутых цикла строятся на Библии, но библейский текст опосредован текстами богослужебными: в основе «La Corona» — Розарий, «Литании» — молитвенная практика литании, а «Священные сонеты», как это вполне доказано исследователями, строятся на т. н. «благочестивых практиках», в частности, на духовных упражнениях Игнатия Лойолы, основателя Ордена иезуитов.

Рассматривая библейский контекст творчества Шекспира, А.Г. Волкова указала, что библейские аллюзии чаще всего встречаются в его хрониках. Особенно интересен пример ранней трилогии «Генрих VI»: Генрих — единственный персонаж в хрониках Шекспира, который во всех случаях обращается к Библии. В трагедиях связь с библейскими текстами прослеживается в смысловой направленности, при этом каждое произведение в своей основной теме («Отелло» — зависть, «Ромео и Джульетта» — человеческие страсти, «Макбет» — преступление и наказание) — в определенной степени демонстрирует отступление от принципа via media. Возможна также интерпретация некоторых трагедий в сопоставлении с притчами и книгами Библии: «Король Лир» и Книга Иова (П. Милвард), «Гамлет» и евангельская притча о плевелах (Н.Э. Микеладзе).

Библейскими реминисценциями также пронизаны более поздние драмы («проблемные пьесы») Шекспира, встречаются они и в его «Сонетах».

Таким образом, по мнению А.Г. Волковой, «библейский, литургический и богословский контексты являются "фильтрами" для рецепции и интерпретации произведения. Знание этих контекстов помогает более полному и адекватному пониманию художественного текста, пониманию культурно-исторической реальности, в которой создавался текст». При этом неверно сводить художественный текст и замысел автора исключительно к его конфессиональной принадлежности.

Дискутантом выступила кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры германской филологии Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета Наталия Витальевна Шипилова.

Как отметила Н.В. Шипилова, интерес к религии раннего Нового времени с точки зрения разных наук в последнее время усилился. Он сочетается с пониманием, что процесс перехода к Новому времени на самом деле не был сопряжен с уходом в секуляризацию. Вопрос о религиозном контексте произведений Шекспира возникает неминуемо, как в силу колоссальности его фигуры, так и потому, что сама ситуация в Англии была противоречива и сложна.

Интерес к религиозности самого Шекспира, в том числе к ее предполагаемым католическим корням, можно объяснить как реакцию на «смерть автора» в постструктуралистских исследованиях, как желание «реконструировать» Шекспира-человека. В реальности правильнее говорить о «гибридной вере» Шекспира (термин Ж.-К. Майера), перенося акцент на сложные вероисповедные проблемы эпохи, когда почти никто (кроме крайних радикалов) не мог ощущать себя полностью правым.

Особого внимания, полагает Н.В. Шипилова, заслуживают попытки создать религиозный театр, начиная с середины XVI в. Основываясь на «Поэтике» Аристотеля и античных трагедиях, можно переосмыслить театр в христианском ключе и поставить его на службу распространению веры, как это делал в трактате, обращенном к королю Эдуарду VI, Мартин Буцер. Сохранялась и практика постановки мистерий (или по крайней мере память о ней). Таким образом, библейские аллюзии, опора на узнавание зрителями аллюзий и их искажений для театра шекспировской эпохи были традиционным приемом.

Семинар традиционно завершился общей дискуссией. На заседании присутствовали постоянные участники семинара А.Н. Баранов, И.И. Лисович, Б.Н. Гайдин, В.С. Макаров и др., заведующий кафедрой германской филологии ПСТГУ Л.В. Писарев, преподаватели и студенты филологического факультета ПСТГУ.