Введение

В 1939 году, в апрельском номере журнала «Театр», отмечавшем 375-летие со дня рождения Шекспира, С. Кржижановский опубликовал статью под грустным заглавием «Забытый Шекспир». Говоря о пьесах Шекспира, которые «до сих пор остаются за чертой рампы советского театра», С. Кржижановский отметил, что «забытыми оказываются как раз исторические хроники»¹.

С тех пор прошло немало времени, но для советского театра пьесы Шекспира на сюжеты из английской истории — это по-прежнему «забытый Шекспир». Данные о постановках произведений великого драматурга с 1945 по 1957 год, собранные в «Шекспировском сборнике» 1958 года, свидетельствуют об этом более чем красноречиво: в Советском Союзе состоялось 164 премьеры шекспировских трагедий, 138 премьер комедий и одна премьера хроники о Ричарде III.

Кто же повинен в сложившемся положении вещей? Великий англичанин, написавший десять пьес, неприемлемых для театра? Постановщики, не умеющие найти для хроник впечатляющего сценического решения? Или шекспирологи, которые своим анализом отбивают у театра охоту работать над этими пьесами?

Пожалуй, именно на шекспироведах лежит лунная доля вины за то, что шекспировские хроники не заняли еще подобающего им места на советской сцене.

Отечественное шекспироведение в лице А.В. Луначарского, А.А. Смирнова, М.М. Морозова, А.А. Аникста и других исследователей внесло ценный вклад в изучение шекспировского наследия. Особенно больших успехов советские шекспироведы добились в раскрытии исторической обусловленности и в анализе идейного содержания творчества Шекспира.

И тем не менее в советском шекспироведении и по сей день ощущаются значительные пробелы. Не все части шекспировского драматического наследия изучены с одинаковой полнотой. Трагедии и комедии Шекспира довольно часто привлекали к себе внимание шекспироведов и критиков, тогда как третий жанр — хроники — подвергался критическому осмыслению в значительно меньшей мере. По хроникам не было опубликовано ни одного фундаментального исследования, а статьи в журналах и сборниках, посвященные характеристике жанра хроник, немногочисленны. К тому же некоторые из этих работ были написаны в 30-х годах и не в полной мере отражают уровень развития современного советского шекспироведения. Видимо, потому, что хроники дают огромный материал для изучения исторической и политической концепции Шекспира, шекспироведы при анализе хроник зачастую ограничиваются наблюдениями над развитием мировоззрения поэта, недостаточно исследуя художественную специфику этих пьес. А такой подход неизбежно влечет за собой несправедливую недооценку хроник как художественных произведений.

До сих пор перед многими английскими шекспироведами, так же как и перед их советскими коллегами, стоит вопрос: что такое хроники?

Драматизированные исторические трактаты, интересные для англичан, стремящихся вспомнить славные и бесславные страницы своей национальной истории?

Подсобный материал, который Шекспир предоставил филологам грядущих поколений для того, чтобы они лучше поняли становление его творческого метода?

Или это художественные произведения, предназначенные для сценического исполнения, способные поразить творческое воображение зрителя, пробудить в нем гнев против всех, кто попирает человеческое достоинство, кто в угоду своим корыстным интересам лишает людей самого священного — их жизни? Или это пьесы, призванные внушить зрителю ненависть к злу и веру в конечное торжество человечности и благородства? Или, другими словами, это великие пьесы великого гуманиста?

Анализируя опыт Мемориального театра, Р. Дейвид приходит к выводу: «Ричард II», две части «Генриха IV» и «Генрих V» показали (вопреки критикам и режиссерам), что они суть пьесы»².

А ведь Ермолова и Южин на сцене Малого театра уже давно доказали, что «Ричард III» — не просто пьеса, но пьеса великого гуманиста...

Почему же до сих пор в самых известных советских работах мы встречаем много нужных и полезных рассуждений о специфике мировоззрения Шекспира — автора хроник и лишь беглое упоминание о драматургических достоинствах этих произведений? Есть ли объективные причины для такого подхода к анализу хроник?

Конечно, есть.

Более ста лет назад В.Г. Белинский сказал замечательные слова: «Что Шекспир — величайший творческий гений, поэт по преимуществу, в этом нет никакого сомнения; но те плохо понимают его, кто из-за его поэзии не видит богатого содержания, неистощимого родника уроков и фактов для психолога, философа, историка, государственного человека и т. д. Шекспир все передает через поэзию, но передаваемое им далеко от того, чтобы принадлежать одной поэзии»³.

В этих словах содержалось великое открытие русского шекспироведения, и с тех пор мало кому в России приходило в голову рассматривать пьесы Шекспира как чистую поэзию. Советская шекспироведческая наука, развивавшаяся в борьбе с идеалистическими концепциями буржуазного шекспироведения, естественно, обращала наибольшее внимание на мировоззрение великого английского поэта, раскрывая его прогрессивные, демократические и материалистические черты. И в успехах нашего театра не последняя роль принадлежит советской шекспироведческой школе, помогавшей актерам и режиссерам в их творческих поисках.

Но если в анализе шекспировских комедий и трагедий советские ученые уже давно приступили к синтетическому исследованию идейных и художественных особенностей этих произведений, то исследование хроник долгое время велось лишь с точки зрения истории, политики и социологии. Это был необходимый и очень важный этап в исследовании цикла хроник; но для дальнейшего развития советского шекспироведения необходимо и к этим произведениям применить слова Белинского о том, что Шекспир — «поэт по преимуществу», что «Шекспир все передает через поэзию». Хроники должны быть исследованы так же синтетически, как и другие жанры шекспировской драматургии.

* * *

Что такое «хроники»? Даже такое ограничивающее определение, как «пьесы на сюжеты из отечественной истории», недостаточно, ибо некоторые трагедии Шекспира («Макбет», «Король Лир») также построены на материале, зафиксированном в исторических сочинениях об Англии или Шотландии. К жанру хроник следует отнести пьесы на сюжеты из отечественной истории, в которых Шекспир, не изменяя по сравнению с источниками судьбы главных исторических действующих лиц, стремился средствами драматургии воспроизвести и объяснить достоверные события английской истории.

Такое понимание жанра установилось, по-видимому, уже в шекспировские времена: оно отразилось в первом издании сочинений Шекспира — фолио 1623 года, где под обобщающим заголовком «Истории» помещены десять пьес: «Жизнь и смерть короля Джона», «Жизнь и смерть Ричарда II», «Первая часть короля Генриха IV», «Вторая часть короля Генриха IV», «Жизнь короля Генриха V», «Первая часть короля Генриха VI», «Вторая часть короля Генриха VI», «Третья часть короля Генриха VI». «Жизнь и смерть Ричарда III», «Жизнь короля Генриха VIII».

Однако жанровое своеобразие хроник не исчерпывается степенью точности в воспроизведении исторических событий. В некоторых римских пьесах Шекспира, например в «Антонии и Клеопатре», действие трагедии почти полностью соответствует историческим фактам изображаемого периода.

Суть жанрового своеобразия хроник заключается в самом подходе Шекспира к материалу, составляющему сюжет пьесы. В трагедии, будь то римская или греческая пьеса или пьеса, построенная на легендарном или полулегендарном материале истории европейских стран, изображение исторических событий позволяет Шекспиру решать важнейшие вопросы современности — о судьбах гуманизма, о перспективах развития общества и участи отдельного человека. Стремясь облечь эти жгучие проблемы в адекватную художественную форму, поэт мог свободно обращаться с историческими сведениями, ставшими основой той или иной трагедии.

В хрониках поэт не обладал такой свободой в переосмыслении фактов истории. И для него самого, и для его зрителей перипетии хроник были изображением достоверных событии истории Англии. В них Шекспир не мог показать победу исторического персонажа, на самом деле потерпевшего поражение.

Но за Шекспиром оставалось право и на выбор темы, и на художественный домысел, и на перегруппировку событий, и на самостоятельное психологическое истолкование поведения героев, и на осмысление тенденций развития английского общества. Это позволяло, ему и в жанре хроник решать в образно впечатляющей форме вопросы, волновавшие английских гуманистов и шумную аудиторию елизаветинского театра.

Шекспир изображал события хроник как отдаленные во времени, как пройденный этап в жизни страны. Однако главные вопросы, поднимаемые им в хрониках, имели актуальное значение для его времени. Актуальность шекспировских хроник объясняется не только тем, что люди Возрождения относились к истории как к учителю жизни и видели в ее уроках способ познания современного положения вещей. И даже не только тем, что многие из тенденций исторического развития, проявлявшиеся особенно наглядно в период, к которому относится действие хроник, продолжали — пусть в измененной форме — существовать и в эпоху Шекспира. Хроники Шекспира были актуальны для его современников в первую очередь потому, что они так же, как и другие выдающиеся произведения ренессансной драматургии, волновали своим гуманистическим пафосом, страстным разоблачением зла, царящего в мире, защитой высоких моральных принципов, выдвинутых эпохой величайшего прогрессивного переворота. Именно благодаря этому шекспировские хроники и поныне сохранили самодовлеющее художественное и идейное значение.

Разумеется, между отдельными жанрами в творчестве Шекспира не существует какой-либо пропасти. В «Юлии Цезаре» можно без труда отметить черты, роднящие эту пьесу с историческими хрониками; и наоборот, такие персонажи, как Ричард III и Ричард II, приближаются к героям трагедий. В «Генрихе IV» Шекспир выводит Фальстафа — наиболее полно разработанный комический образ. Но тем не менее упомянутое выше различие между хрониками и пьесами других жанров всегда остается ощутимым; это и позволяет выделять хроники в самостоятельный жанр.

* * *

Шекспир дебютировал на английской сцене как автор хроники. Прощаясь с театром 23 года спустя, он написал хронику, Естественно, что вопрос о датировке шекспировских хроник имеет первостепенное значение при анализ пьес этого жанра. Но даты создания хроник можно установить лишь ориентировочно, на основании косвенных данных.

Одной из наиболее распространенных хронологических гипотез является датировка произведений Шекспира, предложенная Чеймберсом⁴; согласно ей, хроники создавались в следующей последовательности:

1590—1591: II и III части «Генриха VI»;
1591—1592: I часть «Генриха VI»;
1592—1593: «Ричард II;
1595—1596: «Ричард II»;
1596—1597: «Король Джон»;
1597—1598: I и II части «Генриха IV»;
1598—1599: «Генрих V»;
1612—1613: «Генрих VIII».

Эта датировка принята в советском шекспироведении А.А. Смирновым⁵ и M. М. Морозовым⁶. В основных чертах она не вызывает возражений. Однако в частностях некоторые исследователи расходятся с Чеймберсом. Многие шекспироведы считают, что первая часть «Генриха VI» — наиболее раннее произведение Шекспира. Другие ученые относят все три части «Генриха VI» к самому началу творчества Шекспира без точного определения последовательности их написания⁷. В советском литературоведении можно встретить работы, в которых признается одинаковая вероятность различной датировки частей первой трилогии. Доказательства, приводимые в пользу каждого из вариантов, опираются исключительно на данные, полученные в результате текстологического анализа пьес. По-видимому, более вероятно, что первая часть «Генриха VI» была создана раньше второй и третьей: многие черты первой части свидетельствуют об ее архаичности, которая сказывается как на трактовке отдельных образов, так и на композиционных особенностях произведения, обусловленных недостаточно четким построением конфликта. Более развернутое обоснование этой точки зрения вряд ли необходимо, поскольку все три части представляют собой бесспорное идейное и художественное единство и созданы в короткое время. Даже те исследователи, которые специально не оговаривают своего мнения по поводу порядка создания отдельных частей, анализируют трилогию, начиная с первой части.

Второе расхождение с хронологией Чеймберса касается датировки «Короля Джона» и «Ричарда II». Время создания обеих хроник опять-таки определяется на основании косвенных данных главным образом стилистического порядка. Так, А.А. Смирнов в комментариях к «Королю Джону» указывает, что «моменты метрические и стилистические (количество рифмованных стихов, черты вычурного стиля — эвфуизма и т. д.) делают наиболее вероятным возникновение пьесы в 1596—1597 годах»⁸.

Метрические и стилистические элементы, и в первую очередь обилие рифмованных строк, действительно служат важным аргументом в пользу того, чтобы отнести «Короля Джона», равно как и «Ричарда II», к периоду 1595—1597 годов, когда, как показывают исследования, Шекспир часто прибегал к рифме. Однако этим аргументом пользоваться небезопасно для определения последовательности создания этих пьес. Куда более веским доказательством того, что «Ричард II» был написан непосредственно перед началом работы над пьесами о Генрихе IV, служит очевидный факт, что «Ричард II» по своему замыслу тесно связан с последующими историческими пьесами, являясь как бы развернутым прологом к «Генриху IV». Поэтому есть все основания предположить, что «Ричард II» был создан Шекспиром после написания «Короля Джона»⁹. Подобная датировка шекспировских хроник еще не принята в трудах советских ученых; между тем она встречается в работах многих современных зарубежных исследователей, в том числе у А. Николла¹⁰, П. Александера¹¹ и Д. Уилсона¹².

В результате предполагаемая датировка хроник Шекспира приобретает следующий вид:

1590—1592: «Генрих VI», часть I; «Генрих VI», часть II; «Генрих VI», часть III;
1592—1593: «Ричард III»;
1595—1597: «Король Джон»; «Ричард II»;
1597—1598: «Генрих IV», часть I; «Генрих IV», часть II;
1598—1599: «Генрих V»;
1612—1613: «Генрих VIII».

В цикле шекспировских хроник наблюдаются весьма четкие группы, каждая из которых знаменует определенный этап в развитии Шекспира — художника и мыслителя.

Первый этап представлен тремя частями «Генриха VI» и «Ричардом III». Основу идейного замысла этих пьес, тесно связанных друг с другом по сюжету, составляет страстное осуждение феодальной распри, терзающей государство и приносящей неисчислимые бедствия всем слоям английского общества. Здесь же Шекспир приходит к мысли о том, что тирания не может быть желательным и действенным средством для прекращения смуты. Эти пьесы нередко напоминают творчество непосредственных предшественников и современников Шекспира; в то же время они доказывают, что и на самом раннем этапе Шекспир шел в идейных и художественных поисках дальше своих предшественников. Нетрудно заметить очень серьезные колебания в творческой манере Шекспира — от пьес, последовательно воспроизводящих исторические события, до исторической трагедии с единственным доминирующим в ней героем. Такие крайности показывают, что на этом этапе Шекспир напряженно искал адекватную художественную форму для исторической пьесы.

Отдельный этап составляет пьеса о короле Джоне. Она свидетельствует в первую очередь о стремлении поэта уточнить политическую проблематику хроники, о его углубленном интересе к вопросу об отношениях между монархом и государством, о правах и ответственности монарха. На этом этапе Шекспир впервые пытается создать образ героя-патриота. Художественную манеру Шекспира — автора «Короля Джона» — определяет помимо роста поэтического мастерства стремление к четкому построению конфликта и к более разносторонней характеристике персонажей.

Высший этап в творчестве Шекспира — создателя хроник — представлен «Ричардом II», обеими частями «Генриха IV» и «Генрихом V». В этих произведениях наиболее четкая историческая перспектива, во весь голос утверждается прогрессивность и закономерность борьбы абсолютной монархии против центробежных сил феодального общества и возникает фигура монарха, воплощающего в себе политический идеал Шекспира. Значительно расширяется в этих пьесах и охват действительности благодаря введению широких картин жизни различных слоев населения Англии; особенно полно и плодотворно используется прием реалистического контрастного противопоставления персонажей и обогащаются средства их характеристики. Сказанное выше в наиболее полной форме относится к первой и второй частям «Генриха IV».

Наконец, четко выделяется в работе Шекспира над хрониками последняя драма Шекспира — пьеса о Генрихе VIII, заметно отличающаяся и по своей проблематике, и по художественной манере от всех хроник, созданных до 1600 года.

Читатель, интересующийся хрониками Шекспира, знакомится и с произведениями, в которых Шекспир еще только искал свою самостоятельную творческую дорогу, и с шедеврами, вышедшими из-под пера зрелого писателя, и с грустной пьесой, написанной стареющим поэтом. В данной работе исследование максимально сосредоточено на наиболее зрелых произведениях.

Примечания

1. «Театр», 1939, № 4, стр. 33.

2. R. David. Shakespeare's History: Epic or Drama? «Shakespeare Survey». 1953, No. 6, p. 129.

3. В.Г. Белинский. Полн. собр. соч., т. X. M., Изд-во АН СССР, 1954, стр. 309.

4. Е.К. Chambers. William Shakespeare. Oxford, 1930.

5. См. А. Смирнов. Творчество Шекспира. Л., 1934.

6. См. М. Морозов. Шекспир. М., «Молодая гвардия», 1956. Упрощая таблицу, M. М. Морозов относит время написания (или премьеры) пьес не к театральному сезону, а к астрономическому году.

7. P. Alexander. Tudor Edition of William Shakespeare. L., 1954.

8. В. Шекспир. Полн. собр. соч., т. III. M., «Academia», 1937, стр. 657.

9. Чеймберс допускает, что «Король Джон» мог быть написан до августа 1596 г. (Е.К. Chambers. Shakespeare: a Survey. L., 1951, p. 97). В той же работе Чеймберс, подчеркивая единство замысла «Ричарда II» и «Генриха IV», называет «Ричарда II» «первым актом трилогии» (р. 89).

10. А. Niсоll. Shakespeare. L., 1952.

11. P. Alexander. A Shakespeare Primer. L., 1951.

12. «King John». The New Shakespeare. Ed. by J. Dover Wilson. Cambridge, 1936.