1.4. Первая часть книги. Сюжет новеллы. Актер и ученый-гуманист

Сколько ни исследуй форму книги, рано или поздно придется заняться содержанием¹, грубо говоря, прочитать и понять, что там написано. Но подробное «зачитывание» отняло бы у меня слишком много сил, а у читателей слишком много времени, так что предлагаю краткий дайджест этого содержания². Оно, как и положено быть содержанию художественного произведения, тоже оформлено. С точки зрения композиции это означает, что в нем можно четко выделить три части и приложение (от публикатора Генри Четла): письма Грина своей бывшей жене.

В первой части книги главным героем является некий ученый-гуманист Роберто. Его отец Гориниус (Gorinius) и брат Луканио (Lucanio) — ростовщики, главные носители зла по средневековой «социологии». Умирая, отец завещал Луканио все свое богатство, а Роберто от отца достался всего лишь один грош (а groat, серебряная монета в четыре пенса), со специальным указанием купить себе... вот то самое, что и обозначается словосочетанием в названии книги: a groats-worth of wit. Как это получится по-русски? Не копейку же ума, как у нас перевели: «Копейка ума, искупленная миллионом раскаяния»³. В крайнем случае, ума на грош, то есть ума на все унаследованные деньги. Принято считать, что прототипом Роберто был сам Роберт Грин. Проследим дальше за сюжетом сей автобиографической назидательной повести умирающего: по крайней мере, так автор стремится представить читателю себя и свою повесть.

Сразу после смерти отца братья вместе отправились искать жену Луканио и встретились с Ламилией, куртизанкой, в которую Луканио тут же влюбился. Оставшись втроем, они устроили нечто похожее на малый «Декамерон»: Ламилия рассказала басню о лисе, барсуке и опозоренной овце. Роберто поведал историю о дочери помещика и крестьянском сыне, которые полюбили друг друга и должны были пожениться. Но жених был обманут завистливым соперником, применившим некий постельный трюк (bed-trick). В результате соперник жениха получил невесту, а крестьянский сын должен был жениться на другой женщине.

После цикла историй Роберто, Луканио и Ламилия начали играть в кости, и Ламилия выиграла все имеющиеся на руках у Луканио деньги. Пока Луканио ходил за следующей порцией монет, Роберто уговаривал Ламилию отдать ему часть ее выигрыша, поскольку сам привел к ней брата. Когда Луканио вернулся, Ламилия рассказала ему о происках Роберто, и Луканио прогнал своего брата.

Изгнанный Роберто стенал, проклиная свою судьбу. Эти стенания услышал некий джентльмен и предложил помощь: «Полагаю, вы ученый. Какая жалость, что ученые должны жить в нужде». Роберто спросил: «А вы кто по профессии?» Джентльмен ответил: «Сказать по правде, сэр, я актер» (Truly, sir, I am a player). Роберто был поражен: «А я принял вас за солидного человека, за джентльмена» (I tooke you rather for a Gentleman of great living). Тот ответил, что, конечно, сейчас он состоятельный человек (man of substance), но так было не всегда, были времена, когда его преследовали несчастья (faine to carry my playing Fardle a footebacke). Однако сейчас его пай в театральном предприятии стоит не меньше 200 фунтов (very share in playing apparel will not be sold for two hundred pounds). Роберто снова удивился: «Мне ваш голос не показался особенно изысканным». Дальше большая цитата (ответ актера): «Мне не по душе ваше суждение. Я настолько знаменит, как Дельфригус и король фей, насколько когда-либо кто-либо был знаменит в наше время. Двенадцатью подвигами Геракла я прогремел на подмостках театра, играл три сцены в "Дьяволе по пути на небо"». «Вот как, — сказал Роберто, — тогда я умоляю вас простить меня». «Ничего, — ответил актер, — я могу создать чудесный монолог, поскольку я был провинциальным автором, монолог с моралью, или диалог дивов; семь лет подряд я был хором на кукольном представлении⁴. Но сейчас: Люди не ценят воспитание, обучающее нравственности (The people make no estimation / Of Morals teaching education). Что, неплохо для рифмованного экспромта? Хотите еще услышать?» «Нет, достаточно, — сказал Роберто, едва ли впечатленный рифмой estimation — education, — но как вы меня-то хотите использовать?» «Ну, сэр, просто: в создании драм, — ответил тот, — за это вам хорошо заплатят, если вы продемонстрируете достаточное старание».

Роберто принял предложение и пошел с актером, который снял ему комнату в одном из торговых домов. В результате наш ученый-гуманист стал писать пьесы, заработал кучу денег и пустился во все тяжкие. Или, ближе к тексту Грина, пока Ламилия лишала богатства Луканио, Роберто стал «Архипоэтом-драматургом» (famozed for an Archplaimaking-poet). Его богатство расширялось, как море, и довело его до полной конфронтации с миром (contrarie to the world), до презрения к нему. Роберто цинично признается в том, что, если бы ему платили вперед, он не держал бы своего слова, не исполнял бы того, что обещал. Параллельно с написанием пьес наш архидраматург изучил воровское ремесло и крючкотворство законников.

Жена Роберто, вполне достойная леди, старается достучаться до него, но безрезультатно. Ее муж продолжает всячески дебоширить, пока закономерно не впадает в нищету. У него остается единственный грош. Он стенает: «О, сейчас слишком поздно, слишком поздно купить ума на него. Теперь, продав свою беззаботную юность, я вижу, что я по небрежности забыл купить». Далее автор заявляет, усиливая якобы автобиографичность всей истории: «Здесь, передавая мне все сказанное, Роберто Грин пожелал послать вам то, что не смог вовремя оценить как главное в жизни, ума на грош (все свое наследство), и сказал: "Хотя мне сейчас уже никто не поможет, но, умирая, я хочу своим раскаянием помочь всем людям"»⁵.

Далее следует поэма, полная вздохов и сожалений Роберто, а затем автор переходит к списку из 10 правил для истинных джентльменов.

Примечания

1. Наиболее полный обзор современных точек зрения на проблему скрытого содержания этой книги дан в статье: Frank Davis. Greenes Groats-worth of Witte: Shakespeare's Biography? The Oxfordian, Vol. 11, 2009. Нижеследующий дайджест книги сделан во многом по этой работе.

2. С полной английской версией книги в доступной орфографии читатели могут познакомиться на сайте Нины Грин (http://www.oxford-shakespeare.com/greene.html), а в исходной орфографии на сайте ренессансных изданий: http://www.luminarium.org/renascence-editions/greene1.html.

3. Перевод В.М. Спасской и В.М. Фриче: Г. Брандес. Шекспир. Жизнь и произведения. М., 1899.

4. Семь лет (с 1585 по 1592 год) как раз «потерянные годы Шекспира» в традиционном шекспироведении. О хоре в кукольном театре говорится в «Гамлете». Офелия обращается к Гамлету: «Вы хороши как хор, мой господин» (3.2.258), а он ей отвечает: «Я стал бы толмачом между вами и вашей любовью, если бы мог вынести шоу флиртующих кукол» (3.2.259—260). Но сделать то, чего не выносит настоящий автор, автору-актеру-пайщику не составляет труда!

5. Greene, Robert. Greene's Groatsworth of Witte (Transcribed by R.S. Bear), Renascence Editions: University of Oregon, 2000. P. 17.