2.8. Лев для Геркулеса

Так что напоследок в этой главе остановимся еще только на одном нюансе. В «Гамлете» есть упоминание о Геркулесе с его ношей¹. Исследователи предполагают тут рисунок на флаге, развевающемся над театром «Глобус»². Геркулес держит там земной шар: известный эпизод из 12 подвигов, когда герой подменял Атланта. Однако вроде бы Землю нельзя назвать ношей, Геркулес ее никуда не несет. И тем не менее своеобразная ноша у Геркулеса есть: он носит на своих плечах и голове шкуру льва. Немейского льва³. Морда льва как поднятое забрало. А если вспомнить о сердце тигра⁴ под «шкурой» актера, то наизнанку выйдет: сердце автора в шкуре льва. Автор пьес и есть тот Геркулес, который тащит на себе театр, создает Театр с большой буквы (я имею в виду и «Театр» старшего Бербеджа, и «Глобус» младшего⁵). А неблагодарные актеры этого не понимают и не ценят. Иногда у них жестокое сердце тигра, но вообще-то они больше по своей натуре вороны или обезьяны.

Тигр так же родственен льву, как актер — драматургу, но эти родственники зачастую не любят друг друга. Эдвард де Вер содержал две театральные труппы и с актерами был знаком не понаслышке. Авгиевы конюшни театра можно было вычистить, только будучи Геркулесом (драматургом и режиссером).

Лев с обложки книги Грина «На грош ума...» и центральный фрагмент рисунка

Обратимся еще раз к изображению льва с обложки книги Грина. То, что под маской льва скрывается человек, возможно, подчеркивается еще такой деталью (см. фрагмент выше). Наверно, Пабло Пикассо мог бы так нарисовать женщину, но здесь это, видимо, все-таки мужчина в доспехах и шлеме: темные щелки для глаз, а посреди лица тень от перчатки с левой руки, которой он закрывается от солнца.

Можно предположить, что вся эта схема, когда сквозь льва проглядывает нечто иное, нашла свое неожиданное отражение в сцене из «Сна в летнюю ночь».

BOTTOM

Masters, you ought to consider with yourselves. To bring in—God shield us! — a lion among ladies is a most dreadful thing. For there is not a more fearful wildfowl than your lion living. And we ought to look to 't.

SNOUT

Therefore another prologue must tell he is not a lion.

BOTTOM

Nay, you must name his name, and half his face must be seen through the lion's neck. And he himself must speak through, saying thus—or to the same defect—"Ladies," or "Fair ladies," "I would wish you" or "I would request you" or "I would entreat you" "not to fear, not to tremble, my life for yours. If you think I come hither as a lion, it were pity of my life. No, I am no such thing. I am a man as other men are." And there indeed let him name his name, and tell them plainly he is Snug the joiner.

ОСНОВА (зад, низ, дно, суть)

Мастера, <кое-что> вы должны подвергнуть рассмотрению между собой. (Или, уходя от буквальности: Творцы, вам стоит быть осмотрительнее.) Ввести — Боже сохрани! — льва среди благородных женщин — это жуть. Потому что нет более пугающей пернатой птицы⁶, чем живой лев. И мы должны следить за этим.

РЫЛО (хобот, морда, нос)

Следовательно, еще один Пролог должен сказать, что он не лев.

ОСНОВА

Нет, вы должны поименовать его имя, и половину его лица должно быть видно сквозь львиный воротник (львиную шею). И он сам должен сквозь него говорить нечто вроде или вроде как нечто: «Леди» или «Честнейшие леди», «Я бы желал, чтобы вы» или «Я бы умолял вас» «не бояться, не дрожать, я жизнь за вас отдам. Если бы вы подумали, что я пришел сюда как лев, это было бы главным разочарованием всей моей жизни. Нет, я совсем не то. Я человек, как другие люди». А там действительно позвольте ему поименовать свое имя и сказать им прямо, что он — Удобство (Snug), плотник⁷.

Надо заметить, что и эта сцена, и вообще вся сквозная интерлюдия с постановкой спектакля к свадьбе в афинских верхах сюжетно крайне неплотно входит в пьесу «Сон в летнюю ночь», хотя при стилистическом мастерстве Шекспира эта композиционная аномалия все равно не очень-то и заметна. Однако нарочитая метасемиотика репетиционного процесса все равно существует, и нельзя исключать здесь вероятность гипертекста. Кто такой Основа (Bottom) со всеми своими смыслами внутренней формы имени (очень богатыми)? Он здесь, по сути, автор приготовляемого спектакля в спектакле. Он мастер развлечений правителя, а это именно та неформальная позиция, которая была у Эдварда де Вера при дворе.

Кроме того, Основа — универсальный актер, который играет роль главного героя-любовника не только в пьесе ремесленников, но и в спектакле, поставленном для себя Обероном, где Основа-Осел — любовник Титании.

Так почему Основа подчеркивает много раз, что лев — это не лев? Почему сквозь маску-костюм (эквивалент театральной маски античности) льва должен проглядывать актер? Как будто не достаточно условности самой маски. Внешняя, текстовая мотивировка — дилетантизм театральной группы, возглавляемой первым актером Основой, который по ходу репетиций перехватывает режиссерскую инициативу у типичного антрепренера Питера Пигвы. Ремесленники не понимают условности искусства, за которое берутся. Но есть и метатекстовые возможности трактовки. Необходимость «поименовать его имя» (must name his name), определить имя льва — это явный гипертекст.

Львы, обрамляющие семейный герб де Веров

Автор-Основа дает плотнику-Удобству костюм льва, царя всех сценических героев, а следовательно, автора всех героев. То, что он — автор на сцене, вытекает еще и из подписи (последнего слова) реплики Основы, автора-режиссера: joiner. Автор — объединитель, композитор частей произведения, тут тот же корень, что и в слове joint из знаменитой концовки первого акта «Гамлета»: The time is out of joint (1.5.195)⁸. Там тоже мир разъединился, вышел из сустава, из пазов (плотницкий термин), и герою-автору определена задача соединить, возродить этот мировой паз (л). Здесь же, в комедии, автор-Основа обучает актера-плотника (строителя основы всего) роли автора, лишь слегка (формально) прикрытого львиной шкурой. А следовательно, сквозь театральную маску льва просвечивает не кто иной, как автор произведения.

Теперь после сценки — картинка, последняя картинка к вопросу: Кто там? Это семейный герб де Веров. Рядом с гербом, как его обрамление, находятся два льва, более похожих на льва с обложки книги Грина, чем что бы то ни было другое (кроме льва с дворца Питти) из того, что нам удалось найти по львиной иконографии. Под левым львом — два меча, под правым — два копья. Так что потрясать есть чем!

Понятно, что все эти детали-аллюзии хороши были бы после полного доказательства авторства Эдварда де Вера, а для самого доказательства подобные полуфилософские-полуфилологические-полуиконические предположения выглядят слабовато. Comparaison n'est pas raison, говорят французы. Сравнение не доказательство. Есть еще латинская пословица, гласящая, что всякое сравнение хромает: Omnis comparatio claudicat. Намеки тем более хромают и тем менее доказательство, признаем мы уже без всяких ссылок на международный паремиологический опыт. Сознаемся, признаем, все это правильно, но ведь мы и не собираемся использовать параллельность сравнений автора шекспировского канона со львом, а Шакспера с тигром в качестве ключевого аргумента для решения шекспировского вопроса. Это всего лишь с риторической точки зрения — прием расширения, амплификации контекстной базы. Такая расширенная база дает право на условное рассуждение типа: «Если Шекспир — псевдоним Эдварда де Вера (в целом или в частности), то лев на обложке книги Грина приобретает определенный смысл». А никакого другого смысла, насколько нам известно, у этого льва до сих пор не нашли. Хотя, возможно, просто не искали.

Примечания

1. «Одолевают самого Геркулеса с его ношей» (3.2.369—370).

2. Хотя прежде всего эти предположения исходят из текста «Гамлета». См. Ernest Schanzer. Hercules and His Load. The Review of English Studies New Series, Vol. 19, No. 73 (Feb., 1968), pp. 51—53.

3. «Моя судьба зовет и наливает / Мельчайшие артерии отвагой, / Как мышцы льва Немейского...» («Гамлет», 1.4.85—87).

4. Тигр — слово многозначное, в частности, может означать и леопарда, который, в свою очередь, в геральдике часто изоморфен льву. Кроме того, тигр аллегорически подразумевает жестокого, скрытного человека.

5. Подробности см. в кн. Erica Sheen. Shakespeare and the Institution of Theatre. N.Y.: Palgrave Macmillan, 2009. P. 22—42.

6. Вспомним обложку «Тита Андроника» в издании 1611 года, где присутствует именно пернатый лев. См. с. 295.

7. Кроме частного значения «плотник», слово в оригинале имеет и более общее значение (OED): 1. a. One who joins, connects, unites: see join v.¹ 1483 Cath. Angl. 199/2 A Ionour, junctor,.. confederator. 1503 Hawes Examp. Virt. xiii. viii, O ioyner of vertue and well of vnyte.

8. Подробную трактовку этого места в «Гамлете» см.: И.В. Пешков. Переводческая традиция как проблема (Безумное время Гамлета) // Истфил: исследования в гуманитарных науках. Вып. 1. М., 2004.