Личность Шекспира

Сладкий лебедь Эйвона.

Бен Джонсон

Выскочка-ворона, украшенная нашим опереньем.

Роберт Грин

Одной из самых трудных проблем мирового шекспироведения является личность самого Шекспира. Вокруг этой проблемы ведутся бесконечные споры, которые длятся уже не один век. С одной стороны, есть многочисленные свидетельства — документы, воспоминания современников — о том, что Шекспиром был молодой поэт из Стратфорда, по волею судьбы, или провидения, оказавшийся в нужный момент в нужном месте — в Лондоне в царствование Елизаветы. С другой стороны, есть много сомнений в том, мог ли простой человек из провинциального города написать все замечательные пьесы, в которых столько поэзии, философии, разнообразных знаний. Поэтому с давних пор сочинения Шекспира приписывались философу Френсису Бэкону, Кристоферу Марло или еще кому-нибудь из лондонской аристократии. Споры эти продолжаются и поныне.

Я, как и Александр Абрамович Аникст, всю жизнь занимавшийся Шекспиром, верю в человека из Стратфорда. Для этого, как мне кажется, есть убедительные основания, которые я попытаюсь изложить.

О жизни Шекспира мы знаем не так уж много, хотя гораздо больше, чем о других драматических писателях того времени, за исключением Бена Джонсона. Родился он 23 апреля 1564 года и умер в тот же день, 23 апреля 1616 года, прожив всего 52 года. У него было семь братьев и сестер, трое из которых умерли в детстве. Самый молодой из братьев, Эдмунд, который родился на 16 лет позже Уильяма, тоже стал актером. Отец, Джон Шекспир, был перчаточником и шорником. Он успешно занимался бизнесом, торговал деревом и шерстью. Джон Шекспир пользовался уважением и авторитетом в городе, избирался членом муниципалитета, олдерменом и даже бейлифом, который выполнял роль мирового судьи и еженедельно назначал цены на зерно, хлеб и эль. Он и его помощник были одеты в мантии, отделанные мехом, и появлялись на ярмарке в сопровождении одетых в кожаную форму сержантов. Позднее звезда его закатилась, он наделал много долгов и, как мы знаем, неоднократно вызывался в суд за их неуплату и за непосещение церкви.

После двухлетнего посещения начальной школы, где обучали чтению, письму и счету, молодой Уильям был отдан в Королевскую грамматическую школу. Здесь главным предметом изучения была латынь, общение на английском языке внутри школы запрещалось. Занятия проводились с раннего утра до позднего вечера. Очевидно, у Шекспира не осталось никаких приятных воспоминаний о посещении школы. В пьесе «Как вам это понравится» описывается:

...плаксивый школьник с книжной сумкой,
С лицом румяным, нехотя, улиткой
Ползущий в школу...

И тем не менее нельзя недооценивать роль грамматической школы в становлении личности и литературных интересов Шекспира. Здесь он смог познакомиться с Вергилием, Теренцием, Плавтом, Овидием, Цицероном и Саллюстием. Школа давала превосходное знание античных авторов, так как здесь преподавали учителя с дипломами Оксфорда и Кембриджа — имена их сохранились в городских ведомостях. Правда, Бен Джонсон свидетельствовал, что Шекспир знал «немного латыни и еще меньше греческого» ("small Latin and less Greek"), но эту фразу можно понимать скорее как признание другом-соперником преимущества своего собственного образования. Новая Королевская школа в Стратфорде была одной из лучших школ. Об этом свидетельствует тот факт, что преподаватель получал здесь 20 фунтов стерлингов в год, что было вдвое больше, чем, скажем, в престижном колледже Итона. Т. У. Болдуин в своей замечательной книге о школьных годах Шекспира «Шекспир: немного латыни и еще меньше греческого» писал: «Если Уильям Шекспир получил такое образование, какое давала грамматическая школа в его время, то литературно он был образован не хуже, чем любой из его современников. По крайней мере нет необходимости ссылаться на какие-то чудеса, объясняя то прекрасное знание классической литературы и ее приемов, которое обнаруживает Шекспир. Грамматическая школа в Стратфорде могла дать все, что требовалось. Чудо заключается в чем угодно, только не в этом — оно в старом как мир чуде гениальности»¹.

Шекспир покинул школу, когда ему было около пятнадцати лет. Десять лет обучения латыни, классической литературе и Библии не пропали даром. Но эти знания вряд ли могли пригодиться в Стратфорде. Что делал Шекспир после школы, мы точно не знаем. Есть предположение, что он становится помощником учителя в школе. По другим свидетельствам он становится помощником мясника в мясной лавке. Но никаких документов, удостоверяющих эти предположения, не сохранилось. Зато мы хорошо информированы о матримониальных делах Шекспира. 28 ноября 1582 года он женится на Энн Хетауэй, которая жила в Шотери, в миле от Стратфорда. Она была на восемь лет старше Шекспира и являлась наследницей довольно состоятельного фермера, которому принадлежал дом с двенадцатью комнатами. Брак заключался при особых обстоятельствах: жених не достиг совершеннолетия, а невеста пришла к венцу беременной. Но священник, совершавший таинство брачного обряда, оказался терпимым и добрым человеком. Так или иначе, брак был зарегистрирован, хотя, как полагают, без согласия родителей жениха. Но дело было сделано. Вскоре родилась его первая дочь Сьюзен, а затем близнецы Хэмнет и Джудит.

Существует предположение, что свой 145-й сонет молодой Шекспир посвятил Энн Хетауэй:

«Я ненавижу» — вот слова,
Что с милых уст ее на днях
Сорвались в гневе, но едва
Она приметила мой страх,

Как придержала язычок,
Который мне до этих пор
Шептал то ласку, то упрек,
А не желанный приговор.

«Я ненавижу», — присмирев,
Уста промолвили, а взгляд
Уже сменил на милость гнев,
И ночь с небес умчалась в ад.

«Я ненавижу», — но тотчас
Она добавила: «Не вас».

В заключительном двустишии обыгрывается имя Хетауэй: «"I hate" from hate away she threw». Вполне возможно, что это юношеское стихотворение посвящено будущей жене.

О жизни Шекспира после рождения его детей и отъезда в Лондон, то есть между 1585 и 1592 годами, не сохранилось никаких документов. Отсутствие фактов всегда рождает мифы и легенды. Существует легенда, что в этот период Шекспир занимался браконьерством в имении сэра Томаса Люси. В то время браконьерство считалось тяжким преступлением. Рассказывают, что пойманного на месте преступления браконьера отстегали плетьми, а Шекспир в отместку сочинил издевательскую балладу о сэре Томасе. Тот даже подал в суд. По-видимому, этот конфликт послужил причиной того, что Шекспир спешно покинул Стратфорд и отправился на поиски счастья в Лондон.

По другой версии, бегство Шекспира в столицу было связано с театром. В Стратфорде регулярно устраивались любительские представления на Троицын день. К тому же город постоянно посещали группы странствующих актеров. Эти труппы носили имена своих покровителей: «слуги ее величества королевы», «слуги графа Лестера», «слуги графа Эссекса» и т.д. Документально известно, что в 1587 году «слуги ее величества королевы» совершали турне по стране, посещая различные города, в том числе и Стратфорд. В графстве Оксфордшир произошло неприятное происшествие, в поединке был убит один из актеров, и труппа прибыла без одного из своих членов. В этот момент у Шекспира появилась возможность стать членом труппы, хотя мы и не знаем наверняка, воспользовался ли он ею.

Так или иначе, в 1592 году Шекспир оказывается в Лондоне, где становится профессиональным актером. С этим было связано и писание пьес, которые были необходимы для постановок. Он написал также две поэмы — «Венера и Адонис» и «Лукреция», которые посвятил Генри Ризли, графу Саутгемптону. С тех пор граф становится патроном и покровителем молодого актера.

Нельзя сказать, что Лондон встретил начинающего автора гостеприимно. Некоторые почувствовали в нем выскочку-конкурента и поспешили поставить его на место. Роберт Грин, выпускник Кембриджского университета, бойкий журналист и драматург, написал на Шекспира язвительный памфлет, который назывался «На грош ума». В нем впервые, хотя и в карикатурной форме, Шекспир упоминается в качестве актера. Обращаясь к своим коллегам и приятелям Марло, Нэшу и Лилю, Грин пишет: «И мы все трое в помыслах низки — неужто и мои невзгоды не урок вам: ведь никого из вас (подобно мне) так не язвили нахалы эти, эти куклы (я разумею), что говорят нашими словами, эти паяцы, разукрашенные в наши цвета... Не верьте им, есть выскочка-ворона среди них, украшенная нашим опереньем, кто "сердцем тигра в шкуре лицедея" считает, что способен помпезно изрекать свой белый стих, как лучшие из нас, и он — чистейший "мастер на все руки" — в своем самомнении полагает себя потрясателем сцены ("shake-scene") в стране».

О том, что Грин имеет в виду именно Шекспира, а не кого-либо другого, свидетельствуют два факта: во-первых, обыгрывание имени Шекспир ("shake-scene" — потрясатель сцены, "Shakespeare" — потрясатель копьем), а во-вторых, почти дословное цитирование фразы из «Генриха VI», где говорится о королеве Маргарите: «О, сердце тигра в этой женской шкуре». Очевидно, Грина раздражало провинциальное происхождение новоявленного актера, а вместе с тем то, что он посмел взяться за перо, — «мастер на все руки». Шекспир не смог ответить обидчику: когда памфлет вышел, его автор уже умер, и лишь его издатель высказал Шекспиру письменные извинения.

Но были и положительные свидетельства растущей популярности Шекспира, в частности иллюстрация сцены «Тита Андроника», принадлежащая известному писателю Генри Пичему. Набросок этой мизансцены свидетельствует о том, что Генрих Пичем пытался сохранить на бумаге костюмы и рисунок сцены.

В мае 1592 года в Лондоне разразилась чума. Когда она закончилась, Шекспир вернулся к актерской деятельности. Сохранилась запись казначея двора ее величества о выплате вознаграждения за два спектакля при королевском дворе в Гринвиче в 1594 году.

Мы не знаем всех пьес, в которых играл Шекспир. Известно наверняка, что он исполнял роль Адама в пьесе «Как вам это понравится» и Призрака в «Гамлете». Его имя содержится также в списке исполнителей комедии Бена Джонсона «Всяк в своем нраве», представленной в 1598 году. Но очевидно, что его авторская деятельность была более успешной, чем актерская. В Лондоне Шекспир написал все свои главные комедии и трагедии. Вряд ли он путешествовал в другие страны, хотя в его пьесах представлена история и география многих стран.

Подлинные рукописи Шекспира не сохранились. Тем более ценны упоминания о нем его современников. В 1595 году поэт Джон Уивер выпускает книгу эпиграмм и одно из стихотворений посвящает Шекспиру:

Методочивый Шекспир, когда я увидел твои творенья,
Я готов был поклясться, что их творцом
Был не кто иной, а сам Аполлон.

В 1598 году магистр Кембриджского университета Френсис Мерез издал книгу «Сокровищница Умов», где он высоко оценивает ранние поэмы Шекспира. «Подобно тому, как считали, что душа Эвфорба жила в Пифагоре, так сладостный, остроумный дух Овидия живет в сладкозвучном и медоточивом Шекспире, о чем свидетельствуют его "Венера и Адонис", его "Лукреция", его сладостные сонеты...»

Во времена Шекспира авторы пьес не стремились к их скорейшей публикации, поскольку она лишала труппу ее монопольного владения. Поэтому многие пьесы оставались неопубликованными или же, наоборот, они печатались без ведома авторов.

Шекспир был, очевидно, и хорошим администратором. Он стал членом синдиката застройщиков театра «Глоб», построенного в мае 1599 года на южном берегу Темзы. От этого театра Шекспир получал 10 процентов дохода и во многом содействовал финансовому успеху своей компании.

К тому же Шекспир оказался и хорошим бизнесменом. Он владел 107 акрами земли под Стратфордом, владел и несколькими домами в Лондоне, хотя в них не жил и пользовался ими для капиталовложения.

Под конец жизни Шекспир вернулся в свой родной город, где и умер в 1616 году. По завещанию большая часть собственности отходила дочери Сьюзен, а жене Шекспир завещал мебель и подержанную кровать. Этот пункт возмущает противников Шекспира, которые не знают, что подержанная семейная кровать ценилась больше, чем новая. Энн Хетауэй пережила своего мужа и умерла в 1623 году. Шекспир похоронен в алтаре церкви св. Троицы, там, где его и крестили. На могильной плите высечена надпись, которую перед смертью написал сам поэт:

Друг, ради господа не рой
Останков, взятых под землей
Нетронувший блажен в веках
И проклят — тронувший мой прах.

Эта надпись с обещаниями проклятия — обращение не к посетителям церкви, а скорее к ее служителям, которые из-за недостатка места часто разрывали могилы и выносили кости, чтобы дать место новым захоронениям. Могила Шекспира оказалась нетронутой. Но помогло, быть может, не проклятие, а то, что Шекспир был крупным земельным собственником и имел законное право на захоронение в церкви.

Лондонский каменных дел мастер Гхирарт Янсен высек для надгробия бюст Шекспира. Бюст был установлен в 1623 году. Шекспир изображен на нем одетым в мантию поверх кафтана, с пером в правой руке. В образе человека с лысиной, большим лбом, с закрученными локонами и усами мало портретного сходства. Поэтому этот бюст с давних пор является предметом язвительных насмешек. Некоторые видели в нем сходство скорее с «самодовольным колбасником», чем с поэтом. Но было бы странно ожидать живости и точности от кладбищенской скульптуры, несомненно, что она носит скорее символический характер.

Современники с теплотой отзывались о Шекспире. Актер Аугустин Филипс писал: «По своей природе Шекспир был благородным и открытым человеком, обладал замечательным воображением, смелостью суждений и мягкостью в общении». Друзья часто применяли к его имени термин «сладкий». В поэме, посвященной памяти Шекспира, Бен Джонсон называет его «сладостным лебедем Эйвона» ("sweet swan of Avon"). Очевидно таким — мягким, добрым, отзывчивым — он был для окружающих.

Что касается потомков, то они не забыли Шекспира, Признание его гения шло по возрастающей линии. Ближайшие Шекспиру английские авторы — Джон Мильтон, Джон Драйден или Александр Поуп, высоко отзывались о нем, пьесы его не сходили со сцены в течение веков. Но исследование жизни и творчества Шекспира, собирание портретной галереи началось только в XVIII веке. Впоследствии романтики объявили его гением, и интерес к его личности не только не падал, но и рос. И сегодня нет недостатка в картинах, романах и кинофильмах, посвященных биографии поэта. «После Бога, — говорил Александр Дюма, — самым большим творцом был Шекспир».

Примечания

1. Baldwin Т. W. William Shakespeare's Small Latin and Less Greek. Urbana, Illinois, 1944. P. 663.